Новый Кремль решено было построить, не разбирая старых стен и значительно отступая от них наружу, снова увеличивая площадь крепости. Если град XII в. занимал около 3 гектаров, теперь его стены охватывают около 28 гектаров и достигают длины 2235 метров — данные, оставшиеся неизменными до наших дней.
Первой на очереди у строителей становится обращенная к Москве-реке южная стена. Именно в 1485 г., когда Ивану III наконец-то удается подчинить власти Москвы ее исконную соперницу Тверь, в Новгородской летописи появляется запись: «Тою же весной 29 мая была заложена на Москве-реке стрельница у Шишковых ворот, а под нею выведен тайник; строил же ее Антон Фрязин...»
Стена, обращенная к самой опасной для города, постоянно грозившей появлением неприятеля, Ордынской дороге, — с ней приходилось особенно спешить. Она закладывается и строится сразу несколькими мастерами. Вслед за центральной — Тайницкой башней сооружаются угловые. В 1487 г. Марко Руффо закладывает угловую со стороны Красной площади — Беклемишевскую, или Москворецкую, башню, а Антон Фрязин переходит к сооружению угловой от устья Неглинной — Свибловой стрельницы, переименованной в 1623 г. в Водовзводную. За 5 лет отстраиваются Благовещенская, Первая и Вторая Безымянные, Петровская башни и соединившие их стены. К 1490 г. южная стена была завершена.
...Отсюда, от Боровицких ворот, кажется, будто стена уступает широкой излучине реки, упруго выгибается, сдерживаемая в своих изломах вертикалями башен. И в ней есть что-то от волны, прихотливо вздымающейся своими башнями-гребешками, похожими и неповторимыми в бесконечном переборе одних и тех же форм — четверики и восьмерики, большие шатры и малые шатрики, цветная чешуя ценинных — черепичных кровель, тронутых золотыми вспышками флюгеров. Но как нет в Кремле двух одинаковых башен, так нет у этих башен и одинаковых судеб. Каждая из них как неповторимая, особенная глава — архитектурного дела, инженерии, Москвы.
О Водовзводной башне Петр I отзывался, что ее «сама натура зело укрепила». Когда-то с наружной стороны около нее работали 3 мельницы и был пруд с лебедями, иначе Лебяжий двор, давший название поныне существующему Лебяжьему переулку. В 1682—1687 гг. неизвестный мастер водовзводного дела, по преданию монах, построил здесь первый каменный мост через Москву-реку — он так и сохранил название Каменного — вместо существовавших до того времени «живых мостов» из сцепленных между собою плотов.
Тайницкая башня
Беклемишевская башня
Благовещенская башня
1-я Безымянная башня
Мост этот связан с известным событием русской истории — взятием Азова. После прорыва к морским берегам русские войска были здесь встречены первым в нашей истории победным салютом. «Азовскую викторию» праздновала вся Москва. На улицах были расставлены еще не знакомые москвичам огромные живописные панно с аллегорическими изображениями и сценами похода, играли музыканты — Москва издавна увлекалась валторнами, фаготами, гобоями, трубами, исполняли специально сочиненные кантаты певчие.
По словам современника, «на каменном мосту Всехсвятском, на башне, сделана оказа (изображение) Азовского взятия, и их пашам персуны (портреты) написаны живописным письмом, также на холстине левкашено живописным же письмом как что было под Азовом, пред башнею по обе стороны».
Особенной красотой отличалось убранство Водовзводной башни. По приказу Петра она была украшена по ярусам и во всех окнах знаменами разных цветов, между которыми с наступлением темноты зажигались сотни ярко расписанных слюдяных фонарей. Эта иллюминация становится постоянной и повторяется в дальнейшем в связи с каждой «викторией» — победой и каждым праздником.
В момент своего строительства Свиблова стрельница должна была служить только оборонным целям. Подобно Беклемишевской и Тайницкой башням, она имела внутри колодец с питьевой водой на случай «осадного сидения». Перемена названия башни была связана с тем, что в ней устанавливается машина, качавшая воду. С верха башни вода по свинцовым трубам подавалась в особую водоразборную палатку и через нее распределялась для нужд разраставшегося царского хозяйства. Это и был первый московский водопровод. Система представлялась настолько сложной и технически совершенной, что, по заключению иностранных специалистов, вполне стоила тех нескольких бочонков золота, которые были на нее потрачены. Снабжала она водой и местные сады.