Все колокола среднего яруса более древнего происхождения. Это отлитый в Москве в 1679 г. колокол Новый (в прошлом Успенский), имеющий вес 3276 килограммов, Глухой (1638 килограммов, 1621 г.), Даниловский, отлитый в 1678 г. мастером из Переславля-Залесского, Немчин (3112 килограммов), Безымянный (2457 килограммов), второй Безымянный (1071 килограмм) мастера Филата Андреева (конец XVII в.), Марьинский (1668 г.) и самый маленький и самый древний — Корсунский, перелитый мастером Нестером Ивановым в 1554 г. из старого Корсунского колокола.
В верхнем ярусе колокольни всего три колокола, отличающихся по сплаву, из которого они отлиты. Во всех них есть значительная примесь серебра, сообщавшая звуку особенную чистоту, мелодичность и звонкость. Таковы два зазвонных корсунских колокола весом 156 и 123 килограмма и отлитый Ф.И. Шереметевым в 1620 г. для села Новгородни Шереметевский колокол.
Эту редчайшую коллекцию произведений искусства русских литейщиков своеобразно дополняют размещенные у основания Ивана Великого Царь-колокол и Царь-пушка.
История Царь-колокола — ее надо начинать с очень давних времен как удивительно полное воплощение лучших традиций развития национального литейного мастерства. В 1599 г. по приказу Бориса Годунова были отлиты два грандиозных колокола, предназначенных один для Кремля, другой для Троице-Сергиева монастыря. По восторженному свидетельству современников, «подобной величины колоколов и такой красоты нельзя найти в другом царстве во всем мире». Звучали они только в большие праздники и во время особо торжественных, государственного значения церемоний, вроде приема иностранных послов.
Оставленный в Кремле Годуновский колокол требовал 24 звонарей. Как записал приезжавший в Москву Адам Олеарий, «для звона употребляются двадцать четыре человека и даже более, они стоят на площади внизу и, ухватившись за небольшие веревки, привязанные к двум длинным канатам, висящим по обеим сторонам колокольни, звонят таким образом все вместе, то с одной стороны, то с другой стороны».
В один из кремлевских пожаров Годуновский колокол рухнул и разбился. В 1651 г. царь Алексей Михайлович задумывает отливку значительно большего колокола: вместо 33 тонн 600 килограммов было решено увеличить его вес до 128 тонн. Попытка найти для решения подобной технической задачи иностранных специалистов, в частности в Нюрнберге, оказалась бесплодной. Заказ был передан мастерам Пушкарского приказа, кстати сказать, возникшего еще в XV в. и с тех пор занимавшегося отливкой как орудий, так и колоколов. Руководил работами мастер Емельян Данилов, и в 1654 г. новый колокол уже приветствовал с колокольни русские войска, возвращавшиеся из Польского похода. Звук его разносился, по утверждению современников, за семь верст.
Искусство Емельяна Данилова было оценено так высоко, что Алексей Михайлович собирался наградить мастера пятью сотнями крестьянских семей. Литейщик от подобной платы отказался. В том же 1654 г. он умер от моровой язвы. А вскоре разбился от слишком сильного удара и самый колокол.
На этот раз за возрождение Годуновского колокола берется совсем молодой литейщик Александр Григорьев и заканчивает отливку за 10 месяцев. О размерах колокола позволяет судить размер его языка, который по длине составлял полтора человеческих роста и весил около 4 тонн. Звонил ли григорьевский колокол и как долго, сказать трудно. Рисунок в альбоме иностранного путешественника А. Мейерберга показывает, что в 1661 г. Успенский, как его стали называть, колокол лежал на земле. Скорее всего, предназначенная для него пристройка не выдержала огромной тяжести, и колокол рухнул, не потерпев, впрочем, никаких повреждений. Подъем осуществили только в 1674 г. при помощи механизма оригинальной конструкции, созданной Иваном Кузьминым, — в альбоме путешественника Э. Пальмквиста была запечатлена эта необычная сцена, — и до 1701 г. Успенский колокол находился в действии, пока очередной пожар не привел к его гибели.
К забытому колоколу обращается в 1730 г. императрица Анна Иоанновна. Подобно певцам и актерам, которых она выписывает из Италии и Франции, Анна Иоанновна и здесь начинает с французского королевского механика, которому предлагается отливка колокола. Лишь после того как французский мастер объявил предложенную ему задачу невыполнимой, заказ был передан артиллерийского ведомства колокольному мастеру Ивану Моторину. Для исполнения чеканных рельефов к нему были прикомандированы мастера «пьедестального дела» скульпторы Василий Кобылев, Петр Галкин, Петр Кохтев и Петр Серебряков. Начатая в 1733 г. работа по отливке несколько раз прерывалась из-за технических трудностей, так что в конце концов ее осуществил в 1735 г. сын умершего Ивана Моторина — Михаил Иванович. Вес нового колокола достиг 201 924 килограммов при высоте 6,14 метра и диаметре 6,6 метра. В состав сплава вошли медь, олово, примесь серы, около 72 килограммов золота и около 525 килограммов серебра.