— Нам торопиться некуда! — спотыкаясь, проворчал оператор.
— Да хоть насовсем оставайтесь, — фыркнула охранница, позируя перед камерой.
— Снимай всё и держи язык за зубами, шутник! — приказал оператору Рюриков.
— Здравствуйте, я ведущий психиатр клиники Аскольдова, — догнала их какая-то старушка, похожая на смерть, в белом длинном халате. — Вас уже ждут в боксе для буйных, — она показала рукой на поросшее мхом двухэтажное зарешеченное здание в центре больничного парка.
— А можно потом поснимать территорию? — обратился к ней Рюриков, галантно прижав руку к сердцу.
— У вас разрешение на съёмку одного сеанса гипноза! — смерила его грозным взглядом старушка-психиатр. — Пойдёмте, я вас провожу.
— Преступник уже там? — Рюриков, едва поспевал за семенящей в кроссовках «Рибок» докторшей, вся съёмочная группа тихо плелась сзади.
— Да, подозреваемый вас ждёт, — оглянулась Аскольдова. — Имейте в виду, мы ему не говорили, что его будет снимать телевиденье, чтобы не волновать раньше времени. Весь комплекс исследований с ним мы уже провели, осталась последняя развёрнутая энцефалограмма, — Аскольдова вытащила из кармана сигареты, на ходу закурила и добавила: — Перед выпиской!
— Он нормален на ваш взгляд? — догнал их, молчавший до этого гипнолог Чупачупский.
— Заключения пока нет, — психиатр внимательно взглянула на гипнолога. — Мы вас представим ему, как эксперта из Института Сербского, хорошо?..
Чупачупский с секунду подумал и утвердительно кивнул.
Через минуту они оказались в полутёмном коридоре двухэтажного здания с металлическими дверьми. Ирина поглядела в одно из окошек на двери и отпрянула — оттуда на неё таращился безумный глаз психопата.
Чупачупский мрачно огляделся и, наткнувшись на взгляд Ирины, улыбнулся ей, как ни в чём не бывало.
— Я вас позову, — пробормотал он, заходя за Аскольдовой в дверь, за которой его ждал Потявин.
— Я думал это фанатик в чёрном, а это эксперт?! — раздался крик и дверь, хлопнув, закрылась.
— Он же в белом! — Рюриков пожал плечами. — Точно псих!..
— Заходите, только тихо, — через пять минут из двери показалась голова гипнолога.
На стуле в центре пустой комнаты сидел Бахтын, то есть Потявин Виктор Евтеевич, и, не мигая, глядел в одну точку на стене. На нём была серая поношенная пижама в полоску и дерматиновые тапочки без задников.
— Включайте камеру, — Чупачупский говорил шёпотом. — И чтобы ни слова, говорю только я… Все слышали?
Оператор и режиссёр переглянулись, Ирина сделала шаг к Потявину и пытливо всмотрелась в его лицо… Потявин её не видит, через минуту убедилась она.
— Вспоминай конец октября прошлого года, — монотонно произнёс Чупачупский. — Катя Жук твоя знакомая девушка с рыжими волосами до пояса… Белая «иномарка»… Когда ты видел последний раз Катю Жук? Вспоминай…
— Катя… — не моргнув, мёртвым голосом произнёс «Бахтын». — Мы едем на «Хонде» в Петрово-Дальнее… В коттедж.
— Какой коттедж? Что вы делали там? — всё также бесстрастно спросил Чупачупский.
— Ворота… сторожка… Собака… Пёс…
— Катя Жук… Куда вы ехали?.. Что было в Петрово-Дальнем?
— Машина… Я еду…
— Катя осталась там? Ты уехал один?
— Один…
— Катя… Что с Катей? Куда ты привёз Катю Жук?..
— Ворота…
— Что за ворота?
— Корона…
— На воротах была корона?
— Корона…
— Катя едет с тобой?
— Нет…
— Где Катя?..
— Ворота…
— Ты оставил Катю у ворот с короной?
— Ворота…
— Ты оставил Катю там?
— Я еду…
— Витя, ты убил Катю Жук?..
— Я еду…
Чупачупский достал платок и вытер им потный лоб, потом пожал плечами и спросил:
— Витя, машина «Хонда», белая, ты вёл её в тот день?..
— Я еду… — всё также бесстрастно произнёс Потявин.
— Куда?
— Я еду…
— Что с машиной будет?.. Ты едешь и думаешь, что с машиной будет? — нажимая на слово «машина» произнёс гипнолог.
— Я продам машину…
Чупачупский закашлялся и качнул головой.
— Витя, вспомни… Начало ноября… Дина Петрига… Знакомая Кати Жук… Белая меховая курточка на ней…
— Стерва!
— Что ты сделал с Диной Петригой?..
— Злая стерва!..
— Что ты сделал с Диной Петригой?
— Назойливая стерва!
— Где она?.. Ноябрь месяц… Что ты сделал с Диной Петригой в ноябре прошлого года?
— …
— О чём ты разговаривал с Диной Петригой в последний раз?..
— …
Потявин сидел на стуле, расслабленно облокотившись на него, и молчал.