Страстной монастырь
Однажды Сергей Есенин пришел в «Стойло Пегаса» и взволнованно рассказал, как в одном монастыре красноармейцы попросили приюта для своих раненых и обмороженных товарищей. Монахи приняли их, а потом выдали белогвардейцам, и сами участвовали в их убийстве. Мотя Ройзман, живший некогда на Ивановской горке с родителями, вспомнил, как монашки Ивановского монастыря, скрывая свой грех, передавали новорожденных младенцев в Воспитательный дом, удобно расположенный неподалеку, на Солянке, 12. Слово за слово, и вот уже в конце мая 1920 года в полночь собирается отряд мстить служителям культа: Шершеневич, Есенин, Мариенгоф, Колобов, Николай Эрдман, художник Дид-Ладо с ведром краски и кистями в руках, Грузинов, Кусиков и Мотя Ройзман со стремянкой. Акт мести заключался в росписи Страстного монастыря четверостишием Сергея Есенина:
Почему именно Страстному монастырю решили мстить поэты, а не Ивановскому – не совсем понятно. Имажинисты умудрились свой акт вандализма совершить под присмотром любопытного милиционера, что их особенно веселило. Милиционер стоял на часах. Отгонял зевак. Рано утром площадь возле Страстного монастыря была запружена народом. Белая краска въелась в кирпич.
Современники свидетельствовали, что Страстной монастырь, основанный в 1654 году и снесенный в 1937-м, был необычайно красив. Окрашен в нежно-сиреневый цвет.
Летом 1920 года Мотя Ройзман был включен в состав отряда по охране центрального правительства Советской республики с семьями на даче в Тарасовке. Мотя развлекал бойцов отряда чтением стихов. Читал, конечно, и стихи Есенина, подражая его своеобразной манере. Когда он прочел «Песнь о собаке», то увидел слезы в глазах бойцов, уже побывавших на фронтах, контуженных, раненых, многое повидавших. После чтения слушатели забросали Мотю вопросами о Сергее Есенине. Над клубом чрезвычайного отряда, созданным в Тарасовке, шефствовали председатель ВЦИК М.И. Калинин и управляющий делами Совнаркома В.Д. Бонч-Бруевич. Зайдя в клуб, шефы тоже поинтересовались у Ройзмана Есениным. Они были в курсе истории с росписью стен Страстного монастыря.
Таким был Страстной монастырь
– Грубовато, – заявил Владимир Дмитриевич, теребя свою каштановую бороду. – Убеждать верующих надо потоньше. – Да они сами знают, что вытворяли монашки в монастыре! – ответил я.
– Многие знали, – согласился Бонч-Бруевич. – Но жертвовали деньги, и монастыри процветали. Нет! Нет, надо поубедительней!
Михаил Александрович поправил очки на носу, а за стеклом сверкнули лукавые глаза.
– И похладнокровней, – добавил он. Похладнокровней! Зачем было лезть на стену?»
Введенский народный дом
Площадь Журавлева, дом 1
Введенский народный дом – лучший из 10 аналогичных объектов, созданных при царской России. Творение известного архитектора И.А. Иванова-Шица в стиле венского модерна еще на стадии строительства вызвало активное неприятие со стороны священников Храма во имя иконы «Введения Божией Матери во Храм». Они жаловались в Государственную Думу, оскорбленные близостью развлекательного заведения, но получили отпор. Им объяснили, что соседнее здание – «храм культуры», а не балаган или кабак. Народные дома были призваны нести культуру в широкие массы. В каждом таком Народном доме имелись и сценическая площадка, и библиотека, и кинематограф, и детский клуб, и лекторий, и чайная – все для того, чтобы рабочие могли отдыхать от тяжелого труда и развиваться, причем всей семьей. Введенский народный дом, названный по месту нахождения на Введенской площади, патронировал сам меценат А.А. Бахрушин. Сцена была устроена по последнему слову техники, зал на 700 мест с фойе по обеим сторонам. Вскоре здесь открылся Народный театр, звездой которого стал Иван Мозжухин. Бахрушин собирал труппу тщательно и любовно. На сцене шли пьесы Ибсена, Шекспира, Островского, Чехова… Позже здесь открылась еще и Оперная студия. Труппу Введенского народного дома использовало ателье А. Ханжонкова. Декорации к спектаклям создавал художник В. Васнецов. Здесь проходили вечера поэзии, показывались «туманные картины».
Введенский народный дом
Современный вид Введенского народного дома (Площадь Журавлева, дом 1)
Введенский народный дом благополучно пережил и революцию, и Гражданскую войну не закрываясь. Только теперь в Народном доме проходили еще и мероприятия различных политических партий, выступал В.И. Ленин. В «кафейный период» на этой сцене читали стихи представители различных поэтических течений. Народный театр переименовали в Театр рабочего дворца МГСПС. Имажинист Рюрик Ивнев, посетивший вместе с женой имажиниста Вадима Шершеневича, Евгенией Давыдовной, спектакль по пьесе футуриста Василия Каменского «Стенька Разин», записал в дневнике подслушанный как-то шепот зрителей-красноармейцев: «Я из пехоты сбежал. Теперь в пулеметчиках. Наводчиком буду. Кресты сшибать». Чаще всех Введенский народный дом посещал молодой имажинист Николай Эрдман – он жил неподалеку, в общежитии текстильной фабрики.