Какие консультанты нашептали Дмитрию Анатольи
чу о необходимости президентского присутствия в
интернете, Алексей Иваныч не знал. По слухам, са
танинское отродье, напустившее на президента эту
напасть, угнездилось в Америке, и ноги, а точнее, ко
Москва, я не люблю тебя
19
пыта, росли из компании Apple. Не зря ведь прези
дент, а вслед за ним и все окружение, обзавелись
новомодными айфонами и айпадами. И пошло по
ехало. Сначала президентский блог в каком то ЖЖ
(название казалось Иванычу похожим на аббревиа
туру туалета), потом фейсбук, а теперь еще этот гре
баный твиттер. С клитором созвучно опять же. Тьфу, гадость! Простым россиянам, журналистам и прочей
«продвинутой пидорасне», как называл эту прослой
ку Иваныч, президентская инициатива нравилась. Но
проблема была в том, что Алексей Иванович не был
простым россиянином.
Друян десятый год служил в московской мэрии.
Начинал специалистом, потом начальником отдела, а
семь лет назад Юрий Михайлович Лужков лично на
значил его заместителем начальника департамента
строительного надзора и охраны памятников архи
тектуры.
И все за эти годы не быстро, но как то само со
бой устроилось. Пара тройка бизнесов на жену. Не
таких, конечно, как у Батуриной, но семья Друянов в
олигархи и не записывалась. Несколько квартир —
не пентхаусы, но престижные «сталинки». Дом на Ри
ге, дом в Юрмале, дача в Барселоне. «Совсем ты, Лешка, себя не жалеешь, — говорила обычно Ната
лья Дмитриевна, гладя супруга по голове, — нор
мально ведь живем. Не хуже, чем у людей».
И в самом деле не хуже. Вот и дочь замуж выдал, закатив свадьбу в ресторане «Марио» (опять же не
в силу любви к итальянской кухне, просто друзья бы
не поняли более дешевого), за... когда любишь, не
20
Сергей Минаев
считаешь, как говорится. Сын в Лондоне только на
ноги встал после коледжа. «Так бы жизнь бы шла и
шла»...
Так она и шла. До вчерашнего дня. Точнее до пят
надцати ноль ноль, когда началось совместное, с ре
бятами со Старой площади, совещание. Разговор шел, как обычно, за перемены, против коррупции и чтобы
к людям ближе.
Тучи сгустились ровно в тот момент, когда Друян
в сердцах бросил, что де запросы и предложения от
населения тонут в кабинетах среднего чиновничьего
звена, а работы так много, что лично с представите
лями малого и среднего бизнеса встречаться не по
лучается. Удар молнии материализовался во фразе
одного из парней из Администрации Президента:
— А у вас что же, Алексей Иванович, своего бло
га нет? В ЖЖ, фейсбуке? Твиттер то хоть ведете? Нет?
— У меня вот, — пробормотал Друян, воздев
вверх айпад, — вот... есть...
— Эх, Алексей Иваныч, Алексей Иваныч... не хо
тите вы модернизироваться...
Сказано это было максимально шутливым, даже
игривым тоном. В проброс, будто эти слова ничего
и не значат. Сказано так, что Друян почувствовал —
пиздец особенно близок. Он скатывался по лацка
нам пиджака того парня, разливался по длинному
столу для переговоров, огибал стаканы для каранда
шей, соседские блокноты и айпады. Поток пиздеца
разбегался на много маленьких ручейков, чтобы по
том слиться в один большой и поглотить Алексея
Ивановича...
Москва, я не люблю тебя
21
На работу Иваныч вернулся, кажется, с повышен
ным давлением. Обедать не стал, созвал Татьяну и по
мощников. Закатил истерику на предмет модерниза
ции. От предложения немедленно завести аккаунты
во всех соцсетях и начать переписываться с населе
нием от его лица командой технологов, отказался.
— Вы там понапишете, блядь! — вскричал Друян, предпочитая все жизненно важные вопросы (а вход
в интернет, судя по всему, был именно таким вопро
сом) контролировать лично. — Инструкцию по этим
вашим социалистическим...
— Социальным, — робко поправил его помощник
по работе с прессой.
— Хуяльным! Чтоб инструкция через полчаса у ме
ня на столе была! — Друян жахнул кулаком по сто
лу так, что фарфоровая фигурка гейши повалилась
на бок и стыдливым взором уперлась в потрескав
шийся от времени паркет.
Друян в очередной раз нажал на кнопку «загру
зить», плюнул во всплывшее окно «разрыв соедине
ния», скомкал инструкцию и схватил мобильный:
— Але, Тань!
— Алло... да... да, Алексей Иванович, — заспан
ным голосом ответила трубка.
— Тань, ты, значит, как хочешь, а эта хуевина не
работает. Так! Откуда я знаю? Читал по слогам, еп
та. Разрыв этого... соединения, все время пишет. Вот
чтобы завтра, к девяти, нет, к восьми тридцати! —
Друян отставил трубку и прокашлялся. — Все вот эти
мудаки, мои помощники, компьютерщики эти... что
22
Сергей Минаев
бы к восьми тридцати весь этот интернет, твиттерь и
этот, как его... не важно. Короче, чтобы все работа
ло. Я лично принимать буду... и не дай бог! Поняла
меня? Не дай бог, чтобы... в общем, ты поняла.
— Поубивал бы тебя, дуру ебучую! — Друян
швырнул мобильник на лаковую поверхность стола в
китайском стиле, подошел к высокому, в человечес
кий рост, винному шкафу и потянул на себя затем
ненную дверцу. Мазнул взглядом по портрету мон
тажника работы Дейнеки на стене, по стойке с вини
ловыми пластинками, шкуре леопарда на полу и
замер в задумчивости.
Алексей Иванович любил оперу, бордо не моложе
1987 года, соцреализм в живописи и овсяное пече
нье. А людей Алексей Иванович не любил. В особен
ности москвичей.
Не любил с детства, как любой выходец из глубо
кой провинции. Москвичи существовали рядом с мо
мента рождения Алексея Ивановича.
Сначала это были фантомные, невидимые враги, которые сожрали в стране всю колбасу и все шоко
ладные конфеты (так, во всяком случае, представля
лось со слов отца, раз в год бывавшего в столице и
описывавшего Москву, как другую планету). Потом
они материализовались в виде сокурсников в МАДИ, у которых была московская прописка и отдельная ро
дительская квартира. Они вкуснее ели, лучше одева
лись и женились на самых красивых провинциалках.
В перестроечные годы москвичи заделались коо
ператорами и развалили Союз. И выходило так, что
бороться с ними у Друяна не было никакой возмож
Москва, я не люблю тебя
23
ности. И если бы не Пашка, сосед по общежитию, за
манивший Алексея в кружок молодых демократов, и
если бы не вовремя подвернувшееся место в Мини
стерстве транспорта, так бы и сгнил Алешка в этом
чертовом городе. В министерстве же он пережил и
бандитские, и олигархические девяностые. Звезд с
неба не хватал, но и своего старался не упускать.
Время поквитаться с москвичами, звездный час
Друяна начался с приходом в мэрию Москвы. Когда
потекли потоки расселяемых из центровых коммуна
лок бабок, жертв «черных риелторов», всех этих му
даков, пытавшихся открыть кафетерии, маленькие
книжные магазины и прочую мелкую торговлю. По
сле началась «точечная застройка», реконструкции, арендные договоры.
Беседу с любым предпринимателем Друян начи
нал с учтивого вопроса:
— А вы сами москвич? Коренной?
И если жертва начинала заискивающе кивать в
стремлении зацепиться, найти с чиновником общие
корни и душевные моменты, в то самое мгновение
Друян превращал ее жизнь в ад. По совести сказать, он не отбирал бизнесы, не вымогал умопомрачитель