Коротка бывает рука человека, чтобы протянуться к другому с помощью. Она изобретательнее в убийстве. Китобоец для этого и приспособлен. Здесь не составит особого труда без рук ухватить в море кита и притянуть его к себе канатом.
А спасти человека… Лицо Мурашова окаменело от сосредоточенности. Он прикинул высоту айсберга, расстояние до него, возможности пушки.
Многие видели, как Мурашов что-то сказал капитану, гарпунеру и побежал куда-то. Капитан решительно зашагал по переходному мостику, поднялся к вахтенному штурману:
— Давай три звонка. И передай капитан-директору вот о каком нашем решении…
Прозвучал сигнал к охоте. Сергей Мурашов уже был возле пушки — приращивал линь к новому гарпуну. Матросы бежали каждый к своему месту. Черный, блестящий от смазки, видавший виды ствол медленно задирался вверх — и гарпун казался ракетой.
Капитан поднес к губам мегафон. Голос его разнесся над окрестными водами, долетел до вершины айсберга.
— Эгей! — кричал капитан. — Эй, на айсберге! Вертолетчики! Станьте возле вертолета. Сейчас будем стрелять.
Судно чуть покачивало. Головка гарпуна как будто бродила по воздуху, по голубоватому фону горы — подальше от места, где виднелись машина и люди.
Пушка выстрелила, гарпун полетел, описывая траекторию, и быстрой змеей потянулся за ним канат. Гарпун ударился в ледяную стену, погнулся и упал в воду. Второй и третий постигла та же участь. Мурашов увеличил заряд в пушке. Четвертый гарпун улетел за верхний край айсберга и там пропал.
— Есть! Закинули! — кричали, пели на китобойце. Кое-кто облегчал душу изобретательными выражениями. От китобойного судна до айсберга, сильно провисая, протянулась наконец спасительная нить.
Там, на айсберге, держась друг за друга, брели к месту падения гарпуна две фигуры. Здесь, на китобойце, привязывали к концу троса канистру с бензином. Хватит ли сил у двух измученных людей перетащить к себе груз?..
Прошло еще полтора часа, пока вертолет ожил, зафыркал, разогрелся и нерешительно приподнялся над ледяной поверхностью. Нащупывая «подушку», он развернулся в воздухе и, бодро треща своими винтами, пошел в сторону китобазы.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
1
Болгарка отдыхала в Крыму, в санатории для больных с травмой спинного мозга, и Ольге Николаевне нужно было слетать к ней в ближайшее время.
Когда Ольга Николаевна пришла к Ивану Ивановичу по поводу командировки, Вялов глянул на неожиданное для него заявление, бросил в ящик стола, стукнул этим ящиком, как выстрелил, и заявил, что у него срочное дело, придите потом.
Он догнал ее в коридоре, вернул в кабинет, ожесточенно потер себе лоб, шумно вздохнул и покраснел.
— Замечательный сюрприз! Ничего себе!.. Я все-таки главврач или нет? Могли бы сразу сказать о новой больной, со мной посоветоваться…
«Он прав. Могла посоветоваться. Обязана была! — подумала Ольга Николаевна. — Как-то не хотелось после всего…»
— Я колебалась. На это ушло время.
— Но разве вы не могли бы поместить ее в более подходящую больницу? Сейчас у нас, сами знаете… — Вялов попробовал поежиться, что выглядело смешно при таком росте и солидности, развел руками.
Ей стало неловко смотреть на главного.
— Зачем же? Условия, конечно, не блестящие. Но здесь тоже мои больные!
Иван Иванович спохватился:
— Конечно, конечно, да разве я не одобряю? Пожалуйста! Мы будем гордиться. Только как же… Хотелось бы устроить получше, сами понимаете. Такая досада!..
Ивана Ивановича, видно, раздражало ироническое лицо Ольги Николаевны. Он принял непринужденную позу. Однако в это время зазвонил телефон. По разговору Ольга Николаевна поняла, что звонили из министерства. Спрашивали, идут ли приготовления к приему, выехала ли врач Воронцова на осмотр больной, нет ли затруднений, не требуется ли срочной помощи.
Ольге Николаевне помощи не требовалось. А Ивану Ивановичу? Если приедут потом из министерства — «какие созданы условия»?! Иван Иванович умел, конечно, говорить с верхами. Он отвечал «готовы», «вылетает», «не требуется». Когда же положил трубку, лоб его блестел от испарины.