— Матвей? — удивленно спросил муж тещи. — Ты зачем сюда пришел?
— Я тут живу, — напомнил Спичкин, — а вот вы что тут делаете?
— Бей его по голове!!! — завопила теща. — Свяжем и сдадим в милицию убийцу!!!
Муж её взмахнул битой, но тут из-за занавески, кто-то ухватился сзади за биту, толкнул ногой в коленный сгиб тещиного мужа сзади и дернув за биту повалил его на пол. Муж тещи попытался подняться, но шлепок ладонью по лбу охладил его пыл, а бита оказалась в руках у Краба.
— Я не убивал Элю! — сказал Матвей. — Я её любил больше жизни! Я пришел, а она уже мертвая!
Теща ему не поверила, сверкнула глазами и рванула в спальню. Матвей кинулся за ней. Она попыталась закрыться, но Спичкин толкнул двери и тещу вместе с ними, она свалилась на пол. Матвей всегда знал, что теща его недолюбливала, постоянно пичкала Элю гадостями про мужа, говорила, что Матвей никчемный человек, что есть настоящие достойные Элиной сексуальности мужики, а этот — пугало крашенное, что при такой красоте, как у Эли она могла бы нефтяного магната захомутать. Тещин язык вносил трудности в семейную жизнь Матвея и Эли, а он не мог даже в ответ слова сказать, потому что жена сразу же на дыбы вставала:
— Как ты с моей мамой разговариваешь?
Муж тещи на полу решил оказать сопротивление. Он попытался вскочить и броситься на Краба, но отец Татьяны метко всадил ему наконечник биты прямо в солнечное сплетение, а потом слегка ударил по спине, чтобы тещин муж упал на пол.
— Ты лежи спокойно, — посоветовал ему Краб, — мы ведь не убивать вам пришли, а только забрать Элин телефон и всё. Ты, кстати, не знаешь где он?
— В спальне на тумбочке, — ответил Вовочка.
Он оказался неплохим переговорщиком — сразу же всё рассказал, что нужно. Теща услышала из зала, что Матвею нужен Элин телефон, вскочила с пола, схватила мобильник с тумбочки правой рукой и тут же выронила на пол. Недержание предметов в руке было последствием травмы кисти, полученной теще в легкой автомобильной аварии несколько лет назад — теща могла держать правой рукой вилку, ложку, трубку телефона или ручку, но когда она сильно сжимала пальцами любой предмет, то в суставах кисти случался спазм и рука сама разжималась. Теща нагнулась, чтобы схватить упавший телефон здоровой левой рукой, но Матвей успел первым и выхватил мобильник прямо из-под её руки. Теща своими длинными наращенными ногтями вцепилась сзади в шею нагнувшегося Спичкина. Он от боли резко выпрямился и макушкой непроизвольно врезал ей прямо в нос. Раздался хруст, теща схватилась за нос и села на попу. Алые капли крови стали капать на её рубашку.
— Я не хотел, вы сами, — стал оправдываться Матвей, отступая.
— Ага, добился своего!!! — с каким-то даже восторгом крикнула теща. — Я всегда знала, что ты меня ненавидишь и только и ждешь повода меня ударить! Дождался, убийца!
— Это вы сами меня ненавидите! — выпалил Матвей. — Я не убивал Элю!
— Ты-ты-ты!!! — ничего не слушая кричала теща. — Моя любимая дочка в морге, а убийца на свободе!!!
Вовочка, услышав шум, еще раз попытался встать, но Краб прижал его битой и порекомендовал:
— Не дергайся!
Матвей показался в дверях и продемонстрировал Крабу отвоеванный им мобильник. Он подошел к книжному шкафу, выдернул оттуда одну из книжек из ряда томов, сунул её подмышку и сказал Крабу:
— Пошли!
Они спустились к машине, сели в неё и поторопились уехать, потому что наверняка оскорбленная теща Спичкина обратилась в милицию по телефону. За себя Краб не боялся — его разглядеть не успела ни теща Матвея, ни её муж. Матвей был расстроен — ему так и не удалось убедить родственников, что это не он убил свою жену. Краб ему поверил, Татьяна поверила, а вот близкие люди верить не хотят. Спичкин положил на колени том с красным переплетом, который взял из дому. Краб глянул и увидел название: «Сборник сочинений В. И. Ленина».
— Интересуешься? — спросил Краб.
— Очень, — ответил Матвей, — много полезного в этой книжке есть.
Он открыл обложку, ткнул пальцем в первую страницу, порвал её и Краб увидел, что в вырезанном в бессмертном произведении вырезана выемка, в которой спрятаны деньги.
Нефтяной магнат Хорьковский прилетел в Москву из Сибири, где у него было с десяток вышек, утром ближе к полудню, вышел из здания аэропорта в окружении охраны, сел в «шестисотый» на заднее сидение и сразу же позвонил на мобильный телефон своей жене Виктории. Его не было в столице целых три дня и успел уже истосковаться по своей любимой жене. Вика ответила не сразу, а когда подняла трубку, он услышал, что дышит она тяжело и учащенно.
— Ты где, милая? — ласково спросил магнат. — Что с тобой?
— Я в тренажерном зале, — ответила Вика, глубоко дыша с подхрипыванием, — бегу на дорожке. Всё для тебя, милый, чтобы не растолстеть!
— Я уже в Москве, — решил обрадовать жену магнат, — прилетел на два дня раньше срока, по тебе очень соскучился!
— И я… по тебе… — ответила Вика.
— Я сейчас в офис заеду на часок и сразу же домой, — сообщил магнат, — ты заканчивай занятия и тоже приезжай, я буду ждать.
— Хорошо… милый… — ответила Вика и вскрикнула.
— Что с тобой? — встревожился Хорьковский.
— Ногу чуть не подвернула… — ответила Кика.
— Ладно, не буду тебе мешать, — сказал Хорьковский, — целую!
Но Вика уже отключила телефон. Закончив разговор с женой только что умильно улыбающийся магнат превратился в железного робота с холодно-расчетливым мозгом и таким же ледяным взглядом. Его помощник, услышав, что шеф закончил разговор с женой, повернулся в ожидании указаний.
— Что там у нас в офисе? — спросил магнат, пряча телефон в карман пиджака.
— Документы ждут вас на подпись, — отрапортовал помощник, — и зам ваш ждет.
— У меня всего час, предупреди его, — сказал магнат, — я хочу сегодня провести вечер дома с женой.
Помощник кивнул и добавил:
— Еще вас ждет певец Алмаз, который ездил пару раз выступать на юбилей нашего комбината в Сибири. Охрана пробовала его выгнать, но он не уходит, сказал, что вас дождется.
Хорьковский сразу же вспомнил Алмаза — они с того юбилея возвращались в Москву в самолете вместе.
— А этому клоуну что от меня нужно? — недовольно произнёс магнат. — Небось опять денег пришел просить? Нет, его я не приму.
— Он говорит, что у него для вас есть важная информация, которую вы непременно захотите узнать, — доложил помощник, — что конкретно он имеет в виду не сообщил, сказал, что только вам лично может сообщить в чем дело.
— Что там может у него быть за информация? — пробормотал Хорьковский. — Ладно, послушаю…
Кортеж из «шестисотого» и джипа охраны въехал на территорию офиса отдельно стоящем здании, находящемся в живописном парке, среди высоких елей. На первом этаже — как положено — ресторан, в подвале сауна, а вверху собственно офис. Хорьковский сразу увидел Алмаза, которого в помещение охрана не пустила. Хорьковский вышел из машины, певец бросился к нему, но охранник невежливо оттолкнул Алмаза так, что он едва удержался на ногах.
— Извините! — закричал Алмаз. — У меня для вас срочная информация!…
— Потом-потом, — небрежно бросил ему Хорьковский, — тебя позовут…
И в окружении охраны стал подниматься по ступенькам крыльца. Алмаза оттеснили сторону. И тогда он решил идти ва-банк. Он с утра торчал тут, он так замерз, что уже не чувствовал кончиков пальцев ни на руках, ни на ногах.
— Дело касается вашей жены Виктории! — закричал Алмаз.
Хорьковский остановился как вкопанный, повернулся и безмолвно приказал притащить к нему Алмаза. Дюжие охранники подхватили певца под руки и волоком поволокли на крыльцо. Поставили на три ступеньки ниже, чем стоял магнат, хорошо еще, что на колени не опустили. Но Алмаз и так был на голову