Дина пустилась бежать. До станции метро «Белорусская», где она жила, было минут десять. Вот сейчас за угол, потом еще поворот направо, а там вдоль здания, где ночной клуб… Они с Митей пару раз были там. И будут еще, Дина теперь в этом не сомневалась. Просто слишком долго она держала Митю на расстоянии. Нечего повторять мамины ошибки.
Дина на всех парах домчалась до угла и вдруг остановилась как вкопанная. Возле клуба притормозила машина. Задняя дверца отворилась, и на тротуаре показался Митя. Дина сразу его узнала. Молодой человек был в шикарном сером пальто, купленном еще в сентябре, когда ему удалось немного подработать. Митя надевал его только в особо торжественных случаях, его вообще отличала бережливость в отношении вещей.
Дина уже открыла рот, чтобы с радостным криком броситься навстречу любимому, как вдруг он наклонился и подал кому-то руку. Из машины вслед за ним вышла какая-то девица. Высокая, темноволосая, на шпильках, в изящной шубке до талии.
Дина почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног… Эта потрясающая песцовая шубка была предметом зависти всех девчонок у них в классе. Да что в классе — во всей школе! Ее счастливая обладательница Верка Соломатина в свои семнадцать имела репутацию прожженной и видавшей виды особы. Школе она давным-давно не уделяла почти никакого внимания, крутила романы направо и налево, переспала со своей округой и при этом держалась словно английская леди, имеющая в роду семь поколений благородных предков. Подруг у нее не было, однако приглашать Верку на вечеринки считалось хорошим тоном. Если приходила Соломатина, стопроцентная явка мужской половины компании была обеспечена.
Дина сама не раз слышала, как ребята называли Верку мразью. Именно так, и не иначе. Уверяли, что для нее ничего святого нет, что мужиков она меняет, как перчатки, что для нее имеют значение только деньги. Говорили о ней зло, за глаза, но едва Верка удостаивала такого «объективного» судью взглядом или просьбой, парень с низкого старта бросался исполнять все ее капризы.
Верка ценила себя высоко. Говорила мало, наверное, опасалась показаться дурой. Широким кругозором или начитанностью не отличалась. На мужчин смотрела свысока, одноклассников презирала за малолетство, с девчонками держалась вежливо, но отчужденно. Дина с ней старалась не сталкиваться, молчаливо признавая женское превосходство Верки.
Верка же, как ни странно, к Дине относилась с уважением.
— Слушай, а ты молодец, — как-то раз призналась Соломатина, когда им с Диной случайно выпало совместное дежурство в школьной столовой. — За мальчишками не бегаешь, достоинство имеешь. Девки наши — смотреть противно. Созрели ягодки. Каждому готовы на шею вешаться.
— А мне это не надо, — неожиданно для себя самой отозвалась Дина. — Лучше один хороший, чем сто таких, каким лишь бы по углам потискаться.
Верка удивленно приподняла бровь.
— Ого! Ну, Динка, ты даешь! Я не знала, что у тебя мужик имеется!
— Да вот, имеется, — улыбнулась Дина.
— И хороший?
— Очень! — искренне выпалила Дина, не до конца понимая, что Верка имеет в виду, но очень польщенная ее похвалой.
— Ты держись за него, Динка, — неожиданно серьезно посоветовала Соломатина. — В наше время кругом одни идиоты.
— Мама моя то же самое говорит, — усмехнулась Дина.
— Мама тебе просто завидует, — бросила через плечо Верка и удалилась к раздаточному окошку, как всегда, с высоко поднятой головой.
Верка была настоящая красавица. Когда она шла по улице, прохожие оборачивались ей вслед. Стройная, изящная, с узкой талией и бедрами, с очень прямой осанкой («Это от танцев, в детстве занималась», — пояснила как-то Соломатина), с длинными прямыми струящимися по плечам темными волосами, она была неотразима даже со спины. Росту в ней было не меньше метра семидесяти, а Верка еще и шпильки носила. Лицо ее вполне могло бы украшать обложки модных журналов, причем ходили слухи, что ей предлагали сниматься, но чем дело кончилось, никто не знал. Она красилась, наверное, лет с десяти, несмотря на отчаянную борьбу учителей, причем делала это очень умело. Громадные, в пол-лица, голубые глаза, обрамленные длиннющими ресницами, которые отбрасывали тень на щеки, когда Верка прищуривалась, точеный прямой носик, пухлые губки, правильный овал лица… В общем, все мужики поголовно падали в обморок и складывались штабелями. В довершении картины Верка рано оформилась. В общем, позавидовать было чему.