Мэг смахнула слезинку и поднялась на ноги. Всю ночь она пыталась разобраться в своих чувствах. Но единственное, что наполняло ее душу, было разочарование, как и раньше. Любовь умерла много лет назад. Она жалела Уилла. Он так и не обрел счастья. Но когда она вспоминала о Джерри, ее переполнял гнев: как мог Уилл быть таким эгоистичным, таким безответственным, чтобы лишить мальчика отца?
Впрочем, что толку злиться? Джерри так ждал его, верил, что рано или поздно отец приедет. Как она скажет ему о случившемся? Сумеет ли он все понять как надо?..
Мэг села в машину, пересекла город и подъехала к маленькому домику, где жили Калтеры. Мальчики только что проснулись.
— Что-то случилось? — сразу же спросил Джерри. — Что, дедушка заболел? Что-то с сердцем?
— Нет-нет, ничего не случилось, — поспешила солгать Мэг.
Но Джерри еще больше нахмурился. Почему он не такой веселый и беззаботный, как все дети?
— Я хотела отвезти тебя позавтракать, — как можно мягче сказала Мэг.
— Зачем? — пожал плечами мальчик. — Миссис Калтер уже делает нам яичницу.
— Но ты ведь терпеть не можешь яичницу. Давай поедем и позавтракаем вместе.
Он пристально посмотрел на нее. Твердый, испытующий взгляд.
— Тебе нужно поговорить со мной, да?
В этот момент ей почему-то вспомнилась фотография Джерри, которую сделали, когда он только появился на свет. Уже тогда он был серьезен, как маленький старичок, которого заставили прийти в этот мир против воли.
— Да. Мне нужно поговорить с тобой.
— Прекрасно.
Через минуту Джерри вытащил из дома сумку со своими вещами и плюхнулся на сиденье машины рядом с матерью. Пока они ехали, никто из них не проронил ни слова.
— Разве мы будем завтракать здесь? — удивился Джерри, заметив, что Мэг направила машину к железнодорожной станции.
— Что-то захотелось мороженого с бананами, — ответила мать, выруливая на стоянку.
— Какой же это завтрак?
— А чем не завтрак? И сытно, и питательно.
— Странная ты все-таки сегодня. Мамаши должны пичкать детей овсяной кашей, а не сладостями…
— Ну тогда ешь яичницу!
Но он не стал упорствовать и, с готовностью придвинув к себе две порции мороженого, нарезал ломтиками банан. Мэг открыла холодильник и достала остальные наполнители. Она старалась растянуть приготовление любимого десерта, нарочно оттягивая начало тяжелого разговора. Как же сказать ему, что отца больше нет? Но вот приготовление мороженого было закончено, и они уселись рядышком за стойкой. Джерри с удовольствием начал поглощать свою порцию, а у Мэг неожиданно пропал аппетит.
— Не знаю, как сказать тебе, Джерри.
Он не донес ложку до рта и подозрительно взглянул на нее.
— Ты ведь сказала, что ничего не случилось.
Мэг покачала головой.
— Здесь, в городе, и в самом деле ничего не случилось.
Джерри пожал плечами.
— И поэтому я могу жить спокойно. — Ложка нетерпеливо завершила свой путь.
Глаза Мэг беспокойно блуждали по комнате, пока не остановились на чучеле огромной рыбы. Эта штуковина столько лет стоит на полке, что, наверное, закаменела. Умер не чужой человек, а отец Джерри. Мэг не знала, что хуже — сам факт смерти или то, что сын никогда уже не увидит своего отца.
— Я знаю, что ты никогда не видел отца, — набравшись решимости, выпалила она. — На прошлой неделе он погиб.
Джерри перестал жевать, перевел дыхание. С трудом сглотнул и посмотрел на нее.
— Он попал под машину, — уточнила Мэг.
Никакой реакции.
— Это была не его вина. Он переходил улицу на зеленый свет.
Джерри невозмутимо зачерпнул ложечкой мороженое. Глаза его были устремлены на вазочку с десертом.
— Все правильно, — бесстрастным голосом произнес мальчик, — ведь у меня нет близких за пределами нашего города.
В горле у Мэг встал комок. Ее захлестнула волна разноречивых чувств: страх, гнев, боль. Мэг ожидала от Джерри чего угодно, только не равнодушия. Пусть слезы. Пусть обида. Но хоть что-нибудь! Хоть какое-то человеческое чувство.
Она заговорила не сразу. Мэг стоило огромных усилий справиться с дрожью в голосе:
— Я знаю, ты думаешь, что он про нас совершенно забыл. Но мне кажется, что это не так.
Джерри добросовестно счищал мороженое с краев вазочки.
— Недавно я получила от него письмо. Он хотел приехать повидаться с нами…
Но ее слова, казалось, не находили никакого отклика в сердце сына. Он не поднимал глаз. Джерри или не хотел выдавать своих чувств, или, что еще хуже, никаких чувств не испытывал.