– Нет, что ты, – Аня отчаянно отмахнулась от моих предположений. – Кирилл женился еще раньше Андрюши. Он Настю, свою жену, просто боготворит.
– А в чем же тогда дело?
– Кирилл дал мне понять, что то падение на стройке было кое-кем подстроено.
– То есть Андрея столкнули?
– Нет. Кое-кто убрал лестницу, приставленную к выходу из мансарды. Андрей там один оставался, а когда собрался спускаться, то шагнул в пустоту. Я это и сама от мужа слышала. Только он даже не подозревал, что это был чей-то злой умысел.
– А почему же Кирилл заподозрил кого-то в злокозненности?
– Дело в том, что он видел в тот день на стройке Татьяну.
– Это неудивительно, ты ведь сама говорила, что хозяином строящегося коттеджа был ее босс. Она там, наверное, тоже подрабатывала, ну или бумаги какие-нибудь привозила, – я попыталась посмотреть на ситуацию без Аниной предвзятости.
– В том-то и дело, что нет. Панина в тот день на стройке вообще не было. Танька приехала туда, стараясь никому на глаза не попадаться, пообщалась за забором с Петром и быстро уехала. Кирилл ее заметил лишь потому, что пошел в туалет. А потом он ее у нас дома видел, точнее даже не саму Таньку, а ее фотографию, висевшую в рамке на стене.
– Так, подожди, это надо обмозговать. – Я сопоставила все факты и пришла к выводу, что появление Татьяны на стройке еще не доказывает ее причастности к несчастному случаю, произошедшему с Андреем. – Аня, а может, не стоит приписывать Татьяне все пороки и злые умыслы? Здесь здорово попахивает субъективизмом.
– Может, я и субъективна, но Кирилл уж точно объективен, – уверила меня Игнатьева.
– Если это все, что он тебе сказал, то этого явно недостаточно для обвинений.
– Нет, это не все. Кирилл слышал, что они говорили об Андрее, а еще он считает, что Петр был единственным, кто мог убрать лестницу. Все остальные в гараже работали.
– Петр, говоришь? А это случайно был не Петр Кудряшов?
– На девяносто девять процентов это был он. Кирилл мне его описал – вылитый Кудряшов, а еще он постоянно блатные словечки в разговор вставлял.
– Что для бывшего зэка вполне естественно, – продолжила я.
– Да, – Аня кивнула мне, – ведь Кудряшов сидел.
– Интересно, а что же, никакого следствия не было?
– Нет, Панин приезжал к Андрюше в больницу, сунул ему конверт с деньгами, вроде как на лекарства, а потом пригрозил: «Студент, запомни, ты сам во всем виноват, смотреть надо было, куда шагаешь! А вздумаешь разбирательства устраивать, то пожалеешь об этом. Я не шучу». Муж и не думал с ним судиться. Он был такой неконфликтный.
– Понятно. А что, на стройке кроме однокурсников Андрея только один Петр был или еще кто-то? Есть другие свидетели?
– Вот этого я точно не знаю. Но можно у Кирилла спросить.
– Спросим, обязательно спросим.
– Танька не только сделала моего мужа инвалидом, она добила Андрюшу. Это она довела его до самоубийства.
– Погоди, погоди, – я усмотрела в словах Игнатьевой неувязочку. – Ты же говорила, что она объявилась в Горовске уже после того, как Андрея похоронили.
– Да, после, но это она сделала так, что он вены себе перерезал, – уверенно заявила Анна.
– Ты имеешь в виду, что он сделал это от безнадежности?
– Да, во-первых, Танька лишила Андрюшу шанса встать на ноги. А во-вторых, она заставила его усомниться в моих чувствах к нему.
– Как же ей это удалось на расстоянии? Она же не телепат.
– Кирилл сказал, что он встречался с Андреем незадолго до того, как он покинул нас навсегда. Андрюша позвонил ему и попросил зайти. Кирилл, разумеется, принял это приглашение. Как ты думаешь, зачем мой муж его позвал?
– Неужели хотел попрощаться?
– Нет, Андрюша попросил своего друга последить за мной.
– Зачем?
– Вот и Кирилл задал ему тот же вопрос. Андрей сказал, что подозревает меня в измене. Кто-то проинформировал его по телефону, что у меня будто бы есть любовник. Полина, я надеюсь, ты понимаешь, что все это чушь?
– Дело не во мне. Главное, что твой муж поверил «доброжелателю». В противном случае он не стал бы организовывать слежку.
– Полина, я клянусь тебе, что я не изменяла Андрюше. А поверил он в это, потому что я частенько задерживалась после института. Я бегала по городу и искала специалиста, который взялся бы вылечить мужа.
– Похоже, «доброжелатель» был хорошо осведомлен, когда ты возвращаешься домой.
– Я думаю, что звонил все тот же Кудряшов. Во всяком случае, это был мужской голос. Он говорил Андрею о мужской солидарности и о том, что все бабы стервы. Кирилл попытался убедить Андрея, что это не так, что не стоит обращать внимание на этот телефонный бред...