В город я вернулся, когда уже начало темнеть. В это время года на планете полная ночь не наступает никогда: не успевает закатиться 61 Сигни В, как уже восходит А. Тепла от него немного, но светит оно посильнее полной луны.
Я разыскал единственную на планете таверну, находящуюся в маленькой пристройке к столовой для взрослых. Она была почти полна - пять посетителей, включая Гаса.
Он, конечно, уже завершил свою миссию. Хестер пошла на реку, проверить капканы на крабов. Позже она придет на прощальную вечеринку (все соберутся посмотреть, как мы исчезнем). Я начал рассказывать ему о своих проблемах с Эллен, но он сказал, что уже знает. Весь город знал.
Единственным напитком в таверне было крепкое горькое пиво, которое подавали со льдом и фруктовым соком. Если пить быстро и стараться не нюхать запах, то оно напоминает "Берлинервайс". Мы обменялись впечатлениями по этому вопросу, естественно, на немецком и продолжали говорить по-немецки, когда разговор перешел на женщин, в том числе тех четырех, которые находились в таверне. Из-за этого то и произошла неприятность.
Немецкий оказался последней каплей. Такой нервозности я не испытывал со школьных дней. Физический дискомфорт, нетерпение, заставлявшее постоянно смотреть на часы, таблетки, гнавшие по моему организму гормоны, - и все это на фоне очевидного благодушия Гаса. Кроме того, я подозревал, что являюсь объектом похабных пересудов среди взрослого населения планеты, девяносто процентов которого составляли представительницы женского пола.
У Гаса была эта отвратительная немецкая привычка постоянно поправлять собеседника, когда тот пытается говорить по-немецки, и тихим голосом произносить правильную грамматическую форму. Меня от этого просто трясло. Пытаясь составить сложное предложение, я умудрился использовать неправильное время и поставил отглагольное предложение не на то место и не в том склонении.
Он засмеялся.
Я ударил его.
Он не столько пострадал, сколько был ошеломлен. Я ударил его в плечо не очень сильно, но мы оба не были привычны к гравитации в три четверти, и этого удара оказалось достаточно, чтобы сшибить его со стула. Инстинкт Укротителя сработал: он извернулся, приземлился на кончики пальцев и тут же поднялся на ноги.
Я вскочил со стула, чтобы помочь ему. Злость прошла так же быстро, как и пришла. Он озадаченно посмотрел на меня и объяснил, что рассмеялся не над моим немецким, который достаточно хорош для человека давно не имевшего практики, а над каламбуром, который у меня невольно получился со словом schiessen. Я извинился, тоже посмеялся шутке и попытался объяснить состояние, в котором находился. Он сказал, что прекрасно меня понимает, но вид у него был какой-то отстраненный. Я подумал, какой отчет, интересно, он обо мне напишет.
Эллен пришла на час раньше и жестом позвала меня. Мы помчались в ее хижину. Она оказалась нежной и доброжелательной любовницей. Что касается меня, то в моих действиях было кое-что необычное, но она была привычна к этому. Она сказала, что нам надо будет как-нибудь встретиться в более нормальной обстановке.
Потом глубокомысленно добавила, что ни один из ее трех предыдущих партнеров не дожил до назначенного свидания.
Прощальная вечеринка прошла весело, хотя и было что-то необычное в том, что большинство присутствующих женщин были беременны (у всех семи мужчин, которые более или менее постоянно проживали на планете, были браслеты подвергнувшихся вазектомии и изучению лица). Запеченные крабы, если, конечно, можно назвать крабом существо с двенадцатью ногами, были восхитительны: редкий деликатес не только для нас с Гасом, но и для местных жителей. Детям их давали постоянно, но взрослые должны были строго ограничивать себя в приеме внеземных протеинов. В противном случае ксенотения, связанная с Эффектом рогатки могла оказаться фатальной.
В назначенное время мы перенеслись в Колорадо Спрингс. После короткого собеседования наши пути разошлись.
В моем ящике лежала записка от Кэрол, в которой она сообщала, что сняла на две недели коттедж в Нассо. Она просила позвонить, если я не смогу приехать, тогда она найдет другого партнера.
Через час вылетал самолет Денвер - Майами. Мне удалось попасть на него, а затем я зафрахтовал видавший виды флоутер до Нассо. Я позвонил ей из Майами, и она ждала меня в гелипорту Парадайз Айленд.
Укротителям нечасто удается пожить на Парадайз Айленд. Мы наняли рикшу до коттеджа, который находился в самом Нассо.
Прошло уже очень много времени с тех пор, когда я выбирался куда-либо дальше Денвера, во всяком случае, на Земле. Нассо был полон незнакомых звуков, запахов и пейзажей, и в нем было полно народа. Боже, целые толпы людей! Полмиллиона человек на маленьком клочке земли.
Как и все Укротители, я достаточно цинично отношусь к высокопарной риторике, с помощью которой АВР пытается оправдать свою колонизаторскую политику. Любой, кто хоть немного знаком с основными принципами микроэкономики, прекрасно представляет себе истинную картину. Невольно напрашивалось сравнение между этим перенаселенным островком и деревушкой, которую я покинул несколько часов назад.
Один неосторожный шаг человека в определенном месте - и Земля в считанные секунды превратится в безжизненную глыбу. Правда, такая ситуация сохранялась уже целый век.
Тем не менее я был рад, что все эти дети находились далеко в небе. Кроме того, один из них будет частично моим.
Когда мы добрались до хижины, Кэрол спросила, все ли свое семя я перенес. Я ответил, что ничего подобного, и предложил продемонстрировать. Эффект последней таблетки еще до конца не прошел, а у меня в запасе было еще две. Она сказала, что это интересная мысль.
Два дня спустя я был уже так вымотан, что ей приходилось ходить купаться без меня. Марк Твен, вроде, где-то писал, что на свете нет такой женщины, которая не смогла бы победить десятерых мужчин в решающем сражении на сексуальном фронте. Когда я прочитал это, то решил, что он преувеличивает. Но в тот момент я даже, возможно, позавидовал бы семерым пленникам Звездной базы.
На острове мы, конечно, занимались и другими вещами: ходили на местные праздники, катались на старинном катере на воздушной подушке, много купались и ныряли. Мы загорели, отдохнули и прочли несколько хороших книг. Остальное запишу завтра. Больше не могу откладывать стопку отчетов.
Был рад узнать, что доктор Джеймсон остался жив. Вивьен говорит, он утверждает, что "мост" заставил его сделать это. Может быть, об этом написано в одном из этих отчетов.
(Из книги "Миротворец: дневники Жака Лефавра", издания Сан Мартин ТФИ, 2131 г.)
27. НЕ ТРОНЬ МЕНЯ
(Тридцать секунд вступительного обмена любезностями.)
ДЖЕЙМСОН: Ты это записываешь, Рей?
СВИНИ: Почему ты так...
ДЖ: Да ладно. Рей. Я не параноик. Мы десять лет вместе работаем, и я ни разу не видел тебя в пиджаке. Пиджак понадобился тебе, чтобы скрыть магнитофон... потому что в одном кармане рубашки у тебя сигареты, а в другом...
С: Хорошо, Шерлок Холмс, я записываю. Ты возражаешь?
ДЖ: Почему я должен возражать? Я же рассказывал ординатору... ты с ним не беседовал?
С: Он ничего не понял из того, что ты рассказал.
ДЖ: Ты хочешь сказать, он решил, что я сошел с ума.
С: Ну...
ДЖ: Мне самому кажется, что это похоже на бред. Но это ПРАВДА. Я не хотел кончать жизнь самоубийством. Эта проклятая тварь, этот "мост" - он полностью контролировал мои действия и заставил перерезать себе горло.