Солерн при свете браслета поднялся по винтовой лесенке, до того узкой, что идти можно было только по одному. Он оказался в тесном низком коридоре, который тянулся внутри моста. Воздух был сырым, спертым и затхлым. Конец коридора терялся в темноте.
— Позовите гвардейцев, — сказал Ги, наклонившись над хлипкими металлическими перилами. Его голос отразился от стен и гулко разнесся по тоннелю. Николетти ушел, а дознаватель тщательно осмотрел лесенку, пол и стены. Никаких следов бунтовщики и мастер не оставили.
"А жаль…"
Однако это объясняет, как спасители Жильбера смогли так ловко скрыться. Интересно, кто из бунтовщиков узнал о существовании тайного хода в недрах моста? Есть ли еще подобные ходы и куда они ведут?
Вопросы были тревожные, и Ги размышлял над ними, пока не появились гвардейцы во главе с Ларгелем. Они соорудили факелы из весел и тряпья, что нашли в одном из лодочных сараев. Рыбаки и лодочники предпочли скрыться и до сих пор держались подальше от моста. Солерн погасил браслет. Света факелов вполне хватало, чтоб идти по тоннелю.
— Откуда вы знали комбинацию, открывающую дверь?
— Я не знал, — хмыкнул старик. — Я отследил действия мастера, так же, как и тогда, когда привел вас к мосту. Так что если б он не сам нажимал на плиты, то нам бы пришлось стоять внизу и думать.
— Но если вы сами можете выследить его, то зачем вам моя помощь? — резко спросил Солерн, мигом заподозрив неладное.
— Если бы, — подчеркнул Николетти, — я мог его выследить, то уже сделал бы это. Но след, оставленный мастером, на расстоянии теряет свою ясность.
— Значит, за мостом вы его уже не почувствуете?
Ренолец кивнул.
— А если мастер будет пользоваться своими возможностями? — несмело предположил Ларгель.
— Если мастеру известно, что таким образом его могут выследить, то нет, он же не идиот. Кстати, ему это известно?
Николетти пожал плечами:
— Раз он не проходил обучения, то откуда мне знать, что ему известно, а что нет?
Некоторое время они шли молча: тоннель был узок, и двигаться по нему приходилось гуськом.
— Почему вы не попробовали выследить дикого мастера в тюрьме, когда мы уже поняли, как был убит Жан Жильбер? — спросил Ги. Мастер раздраженно вздохнул:
— Потому что след тает не только с расстоянием, но и со временем. К тому же мастер вполне мог отдать приказ начальнику вне стен тюрьмы.
— Тоже верно. Этот тип довольно сообразителен — ему хватило ума, чтобы выстроить между собой и жертвой цепочку из исполнителей из стражников, капитана Олльера и начальника Бернардена.
— Лучше б вы подумали, как отыскать этого умника, а не осыпали меня глупыми вопросами, — проворчал Николетти.
— Я уже подумал. Если мастер сам нажимал плитки на двери, то откуда он узнал комбинацию? Где он вообще мог узнать о тоннеле в Мосте Невинных?
— Хороший вопрос. Это не те сведения, которые легко добыть, а чертежи дель Фьоре не валяются на дороге.
— Хочет или нет, мастер оставляет следы, и я уверен, что один из них мы найдем там, где можно отыскать эти ваши чертежи и вообще какие-нибудь записи, оставленные архитектором.
— Хорошая мысль, — одобрительно сказал Николетти. — А зачем мы тогда сейчас куда-то идем?
— Мы должны отомстить за своих! — вскричал лейтенант Ларгель; правда, прочие гвардейцы бурного энтузиазма не выказывали. Солерн тихо фыркнул.
— О, месть! — оживился Николетти. — Я знаю множество захватывающих историй о мести! Ни одна не кончилась хорошо.
— Если бунтовщикам доступны всякие потайные ходы, то они могут вылезти из-под земли где угодно.
— Вряд ли где угодно. Может, они знают только об этом тоннеле. Почему бы нам не вернуться в теплое сухое помещение и не приложить к делу разум, а не ноги?
— Здесь лестница вниз, — сухо произнес Солерн. Настой мастера ему не нравился.
К счастью, изнутри тайная дверь открывалась простым нажатием на рычаг. Выведя людей наружу, Ги задумался над тем, куда могли податься бунтовщики вместе со спасенным Жильбером. На этом берегу Байи начинались кварталы скромных, небогатых горожан. Наверняка тут много сочувствующих…
— Странно, — заметил Николетти, озираясь. — Зачем прокладывать тоннель под мостом, чтобы попасть в другой квартал?
— Если ваш Теодоро дель Фьоре строил этот мост для Людовика Третьего — то ничего удивительного. В те годы здесь была окраина.
— Гм. Это все равно не объясняет, почему тоннель начинается именно под мостом на Площади Невинных.