Она отложила журнал, и тень набежала вдруг на её лицо. Тонкий слой пыли лежал на предметах невесомым покрывалом. Отчего-то ей стало страшно, правда, лишь на мгновение, столь краткое, что она, пожалуй, даже не успела осознать страх. Ведь это была всего только пыль, обычная пыль.
Ей казалось, что она вытирала недавно, хотя она и не помнила в точности, когда это было. Сколько прошло с той минуты?
Она подошла к зеркалу, в котором недавно искрились зелёные глаза, и кожа светилась, точно поверхность крохотного солнца. Стекло запылилось, и пушистый серый налёт лёг на юное лицо зазеркальной богини, её взгляд потускнел, и словно какая-то усталость неуловимо изменила знакомые черты.
Она подняла руку и провела по зеркалу указательным пальцем. Пыльный занавес немного раздвинулся. С опаской, затаив дыхание, она приблизила к зеркалу лицо и заглянула за кулисы. Нет. Ничего не изменилось. Богиня была там, и искры не исчезли, и кожа всё так же светилась: какое облегчение. Это просто пыль, всё дело в пыли. И полумгла, плавающая по комнате, и тень, набежавшая на лицо. Пыль осела на оконном стекле и, подобно невидимому фильтру, улавливала свет. Свет не исчез, он остался, но не мог найти дорогу среди этих мельчайших серых частиц. Ничего страшного не случилось. Всё станет как прежде. Надо только сделать небольшую уборку.
Она унесла на кухню разнос. Немытая посуда громоздилась на нержавеющей мойке. Откуда она взялась? Казалось, утром, когда варилось какао, всё было чисто. Впрочем, она в точности не помнила этого. Возможно, просто не обратила внимания на все эти тарелки, кастрюли, вилки и ложки с присохшими остатками обедов и ужинов. Хотя, всё к лучшему. Время побежит быстрее, приближая момент, когда отворится дверь, войдёт счастливец, и они сольются в поцелуе.
Зажурчала вода. Раскрасневшиеся руки замелькали, звеня тарелками и разбрызгивая тёплые капли. Время и впрямь встрепенулось, её предположение оказалось верным. Приближался полдень. Хотелось поскорее разделаться с пылью, однако надо было сперва приготовить обед.
Есть почему-то не хотелось. Должно быть, завтрак был плотным, хотя она и не помнила, из чего он состоял и вообще был ли он, этот завтрак. Но счастливец вернётся голодный и наверняка расстроится, обнаружив ненакрытый стол.
Сварила борщ, для чего пришлось сбегать в магазин. День был тёплый и безоблачный. Небо ещё не успело запылиться.
Её немного беспокоила мысль, что пыль продолжает накапливаться, пока она стоит у плиты. Мысль подгоняла, заставляла торопиться и делать лишние суетливые движения, отчего беспокойство усиливалось и пропадал аппетит. И предстоящая борьба с поглотителем света уже не вдохновляла. Она скорее утомляла, ещё не начавшись. И вместо желания приблизить возникало другое желание: 'оттянуть эту борьбу, быть может, дождаться возвращения мужа, чтобы преодолеть это вместе.
Но она понимала, что он придёт уставший, у него не будет сил на эту борьбу. Это её борьба. Её предназначение вернуть свет в этот маленький мир.
Она набрала воду в ведро и, взяв тряпку, вышла на середину комнаты, с настороженным вниманием оглядывая поле битвы. Ничего не изменилось, только занавес, скрывающий зазеркалье, обрёл прежний вид. Полоска, прочерченная указательным пальцем, исчезла, и богиня выглядела совсем уставшей. Да ещё огромная паутина появилась в углу за креслом, пока на кухне звенела посуда. Посреди паутины сидел большой паук и задумчиво смотрел на ведро и тряпку, предчувствуя беду.
Тем временем комната продолжала погружаться во мглу, всё более плотными становились серые оконные фильтры.
Она зажгла электрический свет. Оказалось, что пыль повсюду. Местами даже с потолка свисали причудливые нити, похожие на уродливые лишайники. Что-то похожее на бессилие начинало подниматься в душе, подавляя волю и тягу к борьбе. Захотелось лечь и лежать с закрытыми глазами, не думая ни о чём и ничего не ожидая. Пусть пауки плетут сети, пусть нити удлиняются, пока новые стены не встанут между полом и потолком. Пусть сгущается мгла. Всё равно эту пыль не победить, и пелена, однажды затянувшая зазеркалье, останется, и никакие потоки воды не сорвут эту пелену.
До возвращения счастливца оставалось не так много времени. Что скажет он, увидев нити, свисающие с потолка, и задумчивого паука, поселившегося в углу за креслом?
Вдруг ей показалось, что за паутиной что-то виднеется. Не выпуская тряпки из рук, она приблизилась. Паук юркнул в какую-то щёлку и затаился, отдавая свои владения на поругание судьбе.