После моего вопроса, как ему понравилась змея, друг почему-то тревожно огляделся, словно искал запасной выход, и невнятно пробормотал, что "змея ничего так себе", зачем-то попросил меня не волноваться. Разговор как-то сразу расклеился, друг вспомнил о какой-то встрече, назначенной на это время, и с излишней, как мне казалось, торопливостью ушел. Я немного расстроился, но вскоре забыл об этом, играя со змеями. И они были особенно веселыми и ласковыми в этот вечер.
То, что пропал запасной ключ от входного замка, я не заметил.
На следующий день подул резкий холодный ветер. Сухие листья летели с деревьев и шуршали под ногами.
В первый раз я не стал брать на работу большую сумку, опасаясь, что мои змеи простудятся. Я очень соскучился по ним, считал минуты, подгоняя неторопливое время.
Как я спешил домой, не замечая пронизывающего ветра! Скорее! К змеям! Как они там без меня? Наверно, лежат погруженные в тоску, мечтают о том, как я приду и назову их по именам.
Так и оказалось. Они лежали на ковре, грустно высунув свои маленькие раздвоенные язычки.
Я ворвался в зал и лег на ковер, выкрикивая их имена и смеясь, а змеи исполнили на моей груди радостный танец.
Я не слышал, как повернулся ключ и как в зал вошли большие белые люди. Я вырывался и кричал, когда они укладывали меня на носилки и стягивали мое тело ремнями. Мои змеи в страхе попрятались по своим тайным норкам, а я вопил и пытался кусаться. Вдруг что-то блеснуло и пронзило мне руку. Я вопил, но все тише, пока темнота не накрыла меня душным одеялом.
Очнулся я в комнате с мягкими стенами и запертой дверью. Мягкая постель лежала в углу, и я лежал на этой постели, тело мое было свободно, а окон не было, из-за чего я не мог определить день сейчас или ночь. В голове было тепло и мутно, а у постели дремали, свернувшись калачиками, мои змеи. И так спокойно и радостно стало у меня на душе, я называл их по именам, я целовал их маленькие головки, гладил теплую шелковистую чешую. А по щекам моим катились слезы, но вы ошибаетесь, если думаете, что я плакал от горя.
Это были слезы счастья. Любовь оказалась сильнее запертых дверей, сильнее белых людей и грубых ремней, стягивающих тело.
Я понял: что бы ни случилось, какой бы стороной ни повернулась ко мне жестокая жизнь, мои преданные змеи никогда меня не покинут. И никакие стены не смогут остановить тех, кто по-настоящему любит меня.
28.02.2004.
Уставший от снов
Моя жизнь была прекрасна. Воплощение мечтаний человечества. Мое небо всегда было безоблачным. Мое веселье — неисчерпаемым и утонченным. И не было минуты, чтобы бледность скуки разбавила своим молоком кофейный загар экзотических стран. Я даже не представлял, что означают такие слова, как голод, бедность, болезнь. Лучшие яства планеты были обычными для моего стола. Я никогда не считал своих денег, ибо не знал столь огромных чисел. А здоровье мое привело к тому, что, прожив, в сущности, не так уж мало, я не помнил ни одного случая лечения, кроме того как однажды смазывал йодом порезанный палец.
Последнее, быть может, объяснялось моей нелюбовью к зиме, к холодным ветрам и осенним дождям, заунывно стучащим по мокрой земле. Я любил солнце, лето и теплое море. Я любил дурманящие ароматы и яркие краски и всегда стремился туда, где мог найти все это. И моей мечте никогда не удавалось убежать — я всегда догонял ее. Стоило небу над моей головой слегка потемнеть, стоило легкому ветерку взъерошить мои волосы, как мой самолет тотчас расправлял серебряные крылья и нес меня туда, где солнце, лето и теплое море. И не было на Земле пляжа, где моя нога не взрыхлила горячий песок. И не было моря, не омывшего теплыми волнами моего экзотического загара. И не было ресторана, на террасе которого я не сидел ароматной лунной ночью, сжимая в ладони бокал тонкого вина. И не было театра, в ложе которого я не появился, облаченный в элегантный смокинг. Не было ничего, что жизнь сокрыла бы от меня, считая, что именно этого я не заслужил.
Была лишь одна вещь, от которой мне хотелось избавиться. И это желание избавиться от одной вещи было единственной мечтой, которую я не мог осуществить ни за какие деньги.