1
Полковник Матюхин вернулся домой расстроенным. А как не расстроиться, если любимое начальство сделало военному человеку выговор с занесением в личное дело? Да ещё сопроводило этот самый выговор крепкими выражениями, какие используются в армейской среде для убедительности.
Полковник Матюхин переживал.
– Василий, ты будешь ужинать? – спросила его жена Зина.
Но полковник лишь махнул своей богатырской рукой и заперся в комнате.
Он подошёл к мольберту, взял кисть и принялся дописывать картину. Полгода назад он начал писать автопортрет с генеральскими погонами, но всё не мог закончить его, потому что жизнь военного человека полна неожиданностей и досадных тревог.
Полковник водил кистью и вспоминал давно ушедшую юность, когда он, молодой и красивый курсант-первокурсник, был полон надежд и мечтал о военной службе.
Он вспоминал, как ухаживал за старшеклассницей Зиной, своей будущей женой, и обещал ей карьеру генеральской жены, чем и покорил её девичье сердце. Супруга целого генерала – это тоже должность, как её ни крути. Должность ответственная и почётная.
Но теперь собственная карьера Василия Матюхина трещала по швам. Ведь сам командующий округом крикнул ему в трубку: «Не быть тебе, б…, Матюхин, генералом!» И добавил такое, отчего у любого гражданского человека волосы зашевелились бы на голове, и случился бы инфаркт миокарда. Но военный – на то и военный, чтобы служить примером стойкости. Однако осадок, как говорится, остался. И такой, что впору в петлю лезть!
«Тридцать пять лучших лет жизни отдал армии, а всего лишь – полковник! Непорядок! Куда это годится?!», – думал Матюхин, – «И почему я не пошёл в «репинское»? Писал бы сейчас пейзажи где-нибудь на финском заливе… И Зинка бы плешь мне не проедала – за художника она бы в жизни не вышла! Что с него взять?! И никто бы мне в морду кокардами не тыкал! Эх… Вот если бы война! Я бы тогда показал всем этим штабным одуванчикам, чего стоит полковник Матюхин! Что я, а не Рюмкин, достоин носить генеральские лампасы! Рюмкину они не идут! А Зябликов с ними просто смешон!»
Василий представил себя с лампасами на брюках, и ему стало легче. Он отложил кисть – ему, как никогда, захотелось показать себя в настоящем деле.
Полковник вышел на кухню. Жена варила суп и, заодно, переписывалась в смартфоне с подружками.
– Зинаида! – обратился к жене полковник.
– Что, Василий? – ответила жена, но от смартфона не оторвалась.
– Ты новости смотрела?
– Конечно. Куда же без них! Дима сегодня в новом костюме был. С отливом. Красавец!
– Ну и что там в мире творится? Войны не намечается?
Зинаида посмотрела на мужа с тревогой в не накрашенных глазах.
– Неспокойно, Вася. Пиндосы опять ультиматумы ставят и бочки катят. А арабы китайцам угрожают! Индия с Пакистаном договориться не могут. А в Африке…
– Что мне твоя Африка?! С соседями что?
– Всё то же. Скачут.
– Доскачутся они, Зинаида.
– И не говори, Василий. Ты есть-то будешь?
– Буду. И рюмку налей! За новый мост хочу выпить!
– Мама звонила. Через неделю приедет. Говорит, что хочет по мосту на поезде прокатиться. Всю жизнь, говорит, ждала…
– Правильно ждала! Пускай прокатится. Надолго приедет?
– На месяц.
– На месяц?! Обратный билет ей закажи. Она, небось, опять в один конец взяла.
Зинаида налила большую тарелку супа и рюмку водки.
– А, может, и мне рюмочку с тобой выпить? Я тоже за мост выпить хочу!
– За мост – выпей! Всё-таки наш он, а не чей-нибудь там…
Они сели за стол и выпили за мост, после чего Василий принялся ужинать.
– Как тебе суп? – спросила жена.
– Так себе.
– На службе случилось что?
– Ничего.
– Я же вижу – на тебе лица нет. И суп мой не хвалишь.
– А чего его хвалить?
– Опять выговор? С занесением?
Полковник Матюхин молчал и ел.
– Ты же звания ждёшь! И когда же тебе генеральские звёзды дадут? Ты уже сколько в полковниках ходишь?! Все сокурсники уже давно генералы!
Зинаида налила себе рюмку водки и выпила.
– И не стыдно тебе?! – сказала она, пустила слезу и вышла.
Василий отложил ложку и тоже налил себе водки. На душе скребли кошки, а из комнаты доносились всхлипывания супруги.
Полковник Матюхин взял рюмку в руку.
– За войну! – сказал он.
Но выпить Василий не успел – зазвонил телефон. Звонил начальник штаба майор Солдатиков.
– Алло! Говорите! – сказал в трубку Матюхин грозным командирским голосом.
– Товарищ полковник, тревога! Тревога у нас!
– Что такое? Успокойся, Солдатиков! И не ори – я не глухой! Говори!
– Нарушение пространства! И лучи!
– Отлично, майор! Кто? Соседи?