- А это правда что у тебя был роман с … ? – интересуется ехидная соседка по общежитию.
- С чего ты взяла? – удивленно поднимает на нее глаза Инга.
- Слухи такие ходят по общежитию, – с издевкой не унимается та. – Ты, наверное, очень страдаешь ведь он уехал также как и Антоний, правда? – пытается говорить ее собеседница сочувственным голосом, а глаза так и светятся от плохо скрываемого злорадства.
- Пусть те, кто распускает слухи, сами и придумают, как я буду дальше жить, – коротко ответила Инга и удалилась.
Она была совершенно подавлена, ее достали уже эти вездесущие люди, распускающие разные слухи все про всех знающие и придумывающие даже то, чего не было. Хотя была в этом и доля правды.
Инга знала, что это нормально в не очень большой компании мужчин и женщин, у которых совершенно ничего не происходит в жизни, дни которых пусты, скучны и неинтересны, придумывать различные слухи об окружающих.
- Ничего не поделаешь, переживу и это, – устало закрыла глаза Инга, желая погрузиться в спасительный сон. Но сон не шел, бессонница последнее время стала ее роком.
Она очень устала. Зачем она это делает? Зачем она заводит отношения с двумя мужчинами одновременно, один из которых женат? Она знает, что это мерзко по отношению к ним обеим, жене и детям. Инга знает, что в этом маленьком местечке ничего не утаишь, но совершенно ничего не может с этим поделать. Она словно бы включила режим самоуничтожения. Когда она сюда приехала, ей казалось, что здесь очень много разнообразных людей, так, что она не могла всех запомнить. Сначала у нее завязались отношения с Антонием. Это было так по – настоящему, но он уехал … Не обделенная мужским вниманием, что ей очень льстило, добавляло ярких красок в ее рутинную жизнь, она избавлялась от тоски. Ей было интересно проводить время с Денисом, они много шутили и флиртовали, часто проводили вместе вечера, и потому стало полной неожиданностью даже для нее то, что однажды, после бурного веселья, она проснулась в объятиях Макса. Порой ее поступки удивляли даже ее. Это получилось само собой, она не собиралась завершать так вечер. Теперь между ней и Максом завязалась какая – то невидимая связь, ее вновь и вновь тянуло к нему как магнитом. Она знала, что окружающие потом ее осудят. Она знала, что делает больно Денису, которому дала надежду на отношения, но она уже катилась по наклонной вниз. Механизм был запущен, и все происходило само собой. Каждое действие влечет за собой следующие действия, которые уже нельзя изменить. Можно колебаться, когда делаешь первый шаг в пропасть безнравственности, а дальше каждый поступок влечет за собой следующий. Инга запуталась в своей фальши: она приходила по ночам к Максу, днем флиртовала с Денисом еще и успевала принимать знаки внимания от Миши. Она запуталась, но она уже не могла остановиться или просто не могла переступить через свою гордость и признаться себе в этом. Она продолжала играть и заставлять себя верить, что все еще не поздно изменить. Никого из этих троих мужчин она не любила она пряталась в их объятиях от себя от мук совести раскаяния и пустоты и увязала во всем этом еще больше.
- Ты не достойна уважения, – твердила ей все та же, не дающая покоя соседка. – А что если обо всем узнает жена Макса? А что если Макс узнает, что ты общаешься еще с другими?
И Инга начинала терзаться, терзаться не оттого, что ей было совестно, а терзаться от страха, что все ее подлые поступки будут раскрыты. Она была испорчена настолько, что если бы не эта назойливая «поборница правды», она бы совершенно ни о чем не задумывалась. Ее все устраивало. А потом Макс неожиданно уехал, и она вдруг поняла, насколько сильно успела к нему привязаться. На работе, дома, ей казалось, что вот сейчас он к ней придет, и она опять будет тонуть в неге его нежных объятий. Ей хорошо было с ним, она опять успела испытать привязанность, за которой следовала апатия и тоска. Потом были еще одни отношения и еще одни отношения, привязанность, ложь, разочарования, наслаждения, – все смешалось. С каждым днем Инга опускалась все ниже. Признания в любви, и какие – либо обещания, стали для нее лишь пустыми словами. Она в них уже не верила. Она ничего не чувствовала.