- О Боже, что я наделала? – вскрикнула в ужасе Камилла – Инесса была права. Я нездорова! Зачем продолжать это бессмысленное существование, где нельзя отличить реальность от вымысла. Камилле стало очень страшно.
«Больше не нужно этого! Она не может больше этого выносить. Она повинна в смерти двоих людей». Сознанием овладело бесконтрольное подавляющее чувство страха, побороть которое она не могла. Чувство паники и не одной трезвой мысли в голове.
Лестничные пролеты старой пятиэтажки, незакрытый выход на чердак. Камилла в несколько пролетов преодолела эту дистанцию и вот она уже стоит на краю крыши, а под ней разворачивается полная свобода и умиротворение. Всего один шаг отделяет ее от покоя. В этой жизни у нее больше ничего нe осталось. Зачем ей нужна реальность, которая в действительности оказалась вымыслом? Зачем ей реальность, в которой она совершила непростительный перед совестью и законом поступок: убила человека? Зачем ей реальность, в которой мужчина, которого она любит, не любит ее. Нужно собрать все свои силы и сделать всего лишь один шаг, который избавит ее от всех этих мучений и недоразумений.
Былое
Лицо Аркадии Вячеславовны вырисовывалось застывшим каменным изваянием на фоне опускающегося на город сумрака. Ее всегда немного навыкате глаза позападали, округлые щеки осунулись. Вокруг нее стояли в огромном количестве вылепленные из глины различные статуэтки ее дочери, некоторые из них были искусно разукрашены гуашью. «Штаб квартира» Камиллы была просто заставлена ими. Падающий сквозь незанавешенные окна свет неонов ожившего ночного мегаполиса, освещал мужественные торсы красавцев мужчин и изящные фигурки танцовщиц, каждая деталь, каждый узорчик на платье были именно на своем месте. Убитая горем Аркадия Вячеславовна – очень властная, своевольная натура и не подозревала, что ее дочь так талантлива. Только сейчас, когда уже было мучительно поздно, на нее нашло озарения. Только сейчас она поняла, что отвергла очевидное. Еще в самом раннем детстве, когда ее дочь была совсем крохотной, она своими же руками задушила в ней веру в себя в свой талант. Как же она глубоко ошибалась, как теперь корила себя. Только теперь, прочитав все ее дневники от корки до корки, она поняла, как это было важно для ее дочери. В ее неприспособленном винить себя, а не кого – то, сознании мелькнула мысль, что в смерти дочери тоже есть отчасти ее вина. От этого, не привыкшей себя винить за что – либо пожилой женщине, сделалось немного не по себе, но она быстро, по привычке, отогнала это чувство прочь. Она, не привыкшая к проигрышам и каким – либо неудачам, вдруг предстала перед фактом, что ее жизнь, хозяйкой которой она себя считала и которую выстраивала по кирпичику, оказалась разрушенной в одно мгновение. Аркадия всегда считала что «ее дом – это ее крепость! И все домочадцы – это ее легион, ее государство, которое полностью должно подчиняться как монарху. О каждой мельчайшей детальке она должна была знать. И вот оказалось, что она многое пропустила, многое не заметила из того, что происходило у нее под носом. Она не заметила, что на протяжении всего этого времени, ее дочь, которую, ей казалось, она может читать, как открытую книгу, вела двойную жизнь.
Аркадия просто не могла поверить, что она, всегда старающаяся не на минутку не оставлять свою дочь, которая была такой не приспособленной к жизни и, казалось, что она без опеки и ее правильных советов просто пропадет. Аркадия Петровна и так корила себя за свой недочет, за то время, когда дочь исчезла на несколько лет из ее жизни. Она всегда старалась быть осведомленной о каждой подробности ее жизни, не заметила психического нездоровья Камиллы и ее пагубного пристрастия к наркотикам. Аркадия Вячеславовна давно уже замечала странности в поведении своей дочери. Бдительная мать решила провести расследование и сегодня, истина, открывшаяся внезапно ей, стала ощутимым ударом по больному самолюбию.
Печальнее всего еще было и то, что сегодня от нее ушел и ее муж, ее Валера, который всегда исполнял все ее даже самые нелепые просьбы и желания, всегда потакал ее капризам, был таким привычным и проверенным, как старый диван, который стоит посередине комнаты и ты всегда знаешь, что он никуда не денется и не сбежит. Он просто взял, молча собрал чемоданы и уехал. Перед мысленным взором этой женщины проплыли 35 лет ее жизни, начиная с того момента как они познакомились с Валерием и до сегодняшнего вечера, когда у ее всегда тихого, спокойного и терпеливого мужа закончилось вдруг терпение и он пытаясь сдерживать негодование, поведал ей об этом, а еще о том, что у него уже много лет была другая женщина, другая семья и другая жизнь, как и у ее дочери.