Киприянов сверкнул глазами:
— Значит, я тоже могу …
— Нет, не можешь. Если кто-то тебя не провел в детстве или ранней юности, способность находить дорогу будет потеряна. Это … как прививка, запечатленные изменения…
Глаза Крысака потухли:
— Говорю же, не убивал я твою подружку. Как она хоть выглядела?
— Рыжая. Кудрявая. Голубые глаза. Очень красивая.
— Фотка есть?
— Нет. Она не фотографировалась, по понятным причинам.
Киприянов задумался.
— Была одна рыжая.. Видел ее раз или два в манеже. Запомнил, потому что такую не забудешь. Глаза… да, синие.
Я заволновалась:
— Когда?
— Полгода как… не, раньше, осенью….
— Это она, Аглая. Она просто помешана была на лошадях. А здесь в Красногорске ведь конезавод?
— Один из лучших в стране. Манеж хороший, тренеры международного класса, ипподром…
— Она должна была найти место, чтобы тренироваться. Она дня без этого не могла прожить.
— Да, не убивал я, — с досадой сказал Киприянов. — Заметил, не стану скрывать. Только мне уже не до этого было. Я только узнал… Пил три дня. Потом взялся за себя: прогулки, свежий воздух, врачи, терапия… И все равно: я всего раза три ее видел.
Я прищелкнула языком:
— Все не так просто. Вольно или невольно ты собрал вокруг себя потомков фейри. Вы все, за исключением Павла. Даже Вера.
— Антон? Что, тоже?
— Да.
— Сеня.
— Однозначно.
Киприянов озадачился, задумался.
— Любой из вас мог бы…
— Но если нас так много на земле, почему именно мы?
— Потому что… я знаю…
Потому что в доме Аглаи на Калле-деи-Черкьери завелась крыса.
— Это ужасно! — восклицала подруга. — Венеция – прекрасный город, но с этими тварями никто ничего не может сделать! Недавно я видела, как она бежит по цветочным горшкам у соседа. Остановилась и посмотрела на меня в упор, даже усмехнулась. Как будто знак судьбы!
— Аглая, — с легким упреком сказала я, любуясь видом из окна. — Крысы не умеют усмехаться. Ты что-то опять придумываешь.
— Да? — подруга остановилась посреди комнаты, воздев руки к небу. — Ты пойми, этого человека все называют Крысаком. И это… это не просто кличка! Я боюсь как бы он не сделал ничего дурного с…
— С кем? — напряглась я. — С тобой.
Но Аглая вдруг засмеялась и подбежала ко мне, распахнув объятья.
— Тюшенька! Я, кажется, влюбилась! Ты не представляешь! Я хочу с ним жить, хочу родить от него маленькую девочку, маааленькую, хорошенькую девочку. Мы будем с ней играть… я научу ее ходить по мостам!
— Аглая, кто он?
Но она закружилась по комнате, ее рдяные волосы вспыхивали в лучах яркого итальянского солнца.
— Потом! Потом! Я вас обязательно познакомлю! Я увезу его оттуда! Ему там плохо! Это скверное место! Я подозреваю… Не важно. Фейри должны жить рядом с мостами! Под Солнцем! Он хороший… чистый… несмотря ни на что! Я покажу ему Холмы! У нас будет все!
ГЛАВА 7
Появление Веры вывело меня из раздумий. Она принесла блузку и заслоняла меня от взгляда Киприянова, пока я переодевалась.
— Что случилось с теми людьми? — продолжил разговор Крысак, когда Вера ушла.
— С какими?
— С теми, что пошли на Холмы с сыном Странника.
Я помедлила с ответом, отведя взгляд.
— Они не вернулись.
— И что? Может, они там еще?
— Все возможно.
— Как ты узнала, что… как ее… Аглая мертва?
— Ее маскот… кулон рассыпался в пыль. Так бывает, если погибает последний в роду.
— Тюшенька, подержи его у себя.
— А как же…?
— Да, да… Я набираюсь решимости, — улыбка у Аглаи вышла какой-то жалкой. — Но пока не уверена.
— Не уверена, что любишь его?
— Нет… нет… Дело не в этом… Просто подержи, ладно? Мало ли что.
— Когда ты мне расскажешь? Я волнуюсь.
— Скоро…скоро…
Возникла пауза. Мой собеседник смотрел на меня, натужно растягивая губы в светской улыбке.