Я испуганно огляделась.
— Не бойся. Ты сильная. Второе или третье поколение, я думаю. У тебя есть маскот?
Я знала, что это такое. Странник показывал мне страшноватые амулеты фейри.
— Наверное, родители не успели мне его передать.
— Наверное.
Аглая перевернулась на бок.
— А ты уверена… ну, что твои родичи погибли?
— Мне так сказали… и я читала заметку в газете…
Аглая вздохнула:
— Да, видимо, так оно и было, бывает. Иначе они как-нибудь уже связались бы с тобой. Ведь должен же был кто-нибудь научить тебя ходить по мостам. Хотя ты и сама прекрасно научилась… извини, не прекрасно… я помню… Странно…
— Что?
— А, ерунда. Просто вспомнилось кое-что. Вообще-то, у фей такой цвет волос, как у тебя – редкое явление. Тебя словно снегом припорошили. Знаешь, почему погиб тот мальчик?
— Да, Странник мне говорил.
— Хорошо. Ты вырастешь, многому научишься. Я могу тебя научить. Но никогда, слышишь, никогда не приводи на Холмы Искупления того, в ком не уверена.
Фея замолчала, глядя на закопченный потолок.
— Ты … с тобой такое случалось? — тихо спросила я.
— Да, — сухо ответила Аглая. — Это тоже был мальчик. Наполовину зиф.
— Кто?
— Мы — фейри, они – зифы. Потомки морских чудовищ. Выглядят как люди, ходят как люди, женятся, выходят замуж, рожают детей, на чудовищ совсем не похожи. Едят обычную еду, умирают от старости и болезней. Но эти Холмы никогда не примут ни одного зифа, потому что в природе зифов заложено разрушение. Зиф не может прожить жизнь, не убив хотя бы одну фею, иначе он умрет во цвете лет, истощившись. Мы с ними родственники, очень дальние, поэтому нас иногда путают. Так просто, на взгляд, вообще никогда не отличить.
— Мы тоже произошли от чудовищ?
— Все в этом мире произошли от чудовищ, — Аглая снова зевнула.
Мне очень хотелось расспросить ее о фейри, зифах, драконах и чудовищах, но она уже засыпала, а мое время заканчивалось, даже с учетом временных искажений Холмов.
— Возвращайся завтра, — уловив мои мысли, сонно сказала Аглая. — И принеси что-нибудь поесть. Возьми деньги у меня в клатче. Там есть рубли.
— Не надо, — шепотом сказала я. — Я принесу. Только ты никуда не уходи, ладно?
— Не уйду. Пойдем завтра вместе к Колыбели. И на Поляну Снов. И в грот Заб… забвения…
— Ага!
Я еле дождалась утра. Наврала тетке, что иду в поход с одноклассниками. Та меня отпустила – ей было не до моих проблем, все ее силы отнимал Игорь. Мой двоюродный брат как раз вступил в тот возраст, когда, толкаясь, падая и поднимаясь вновь, мы ищем свое место в мире. Вот только, в отличие от меня, привыкшей к широким мостам, он ходил по лезвию бритвы, над пропастью.
Мне смешно вспоминать, как в тот день я кормила Аглаю домашним сыром и квашеной капустой. Аглаю, привыкшую к роскоши, девушку, способную позавтракать в Париже, пообедать в Нью-Йорке и поужинать в Стокгольме. И она с удовольствием ела горячую картошку и вареные яйца, запивала еду козьим молоком, бросая на меня довольные, ласковые взгляды. Как я была горда!
Мы углубились в лес, и зима закончилась. Аглая сняла куртку, ботинки и пошла босиком. Я последовала ее примеру. Мы оставили одежду на краю дубовой рощи и вошли под сень древних великанов. Трава была мягка, цвели деревья, пели птицы, с поляны, на которую вывела нас тропа, с шумом ломая кусты, в воздух поднялся серебристо-синий дракон. Если бы я могла, я осталась бы в этом лесу навсегда.
Я носилась вокруг Аглаи, как разыгравшийся щенок, а она, снисходительно поглядывая на меня, ступала по сочной траве, словно королева на прогулке.
— Аглая, а где мы? Это другая планета? Мы инопланетяне?
— Не знаю, дружочек. Истинные никому об этом не рассказывают. Может быть, мы действительно не с Земли.
— А почему фейри выходят замуж за людей?
— И женятся тоже. Но редко. После войны с зифами больше тысячи лет назад мужчин Истинных осталось очень мало. Фейри не могут без любви, семьи. Моя мама отправилась искать свое счастье в мир людей очень молодой, даже по людским меркам. Ее взяла к себе семья фейри, выдав за свою племянницу. Они жили на Урале, где много мостов и других проходов в мир фей. Там она познакомилась с моим отцом. Она оставалась с ним до самой его смерти, обманывая окружающих с помощью иллюзий. Они много переезжали, а я выдавала себя сначала за их внучку, а потом — правнучку. Когда отец умер, мать ушла… сюда. Она Истинная. Отец все знал, она почти сразу же все ему рассказала и подарила свой маскот. Я передам его своей дочери.
— Значит, ты…?
— Да, милая. Я видела рождение Великого Немого, несколько революций и много чего другого.