Я стояла у дверей центра на морозе, не чувствуя холода. Люди входили и выходили, одни жадно предвкушающие, другие удовлетворенные или недовольные, изнеможенные, радостные, потерянные, угнетенные, возбужденные. У каждого своя боль и своя радость. Из подземной парковки одна за одной выезжали машины. Быть может, они еще здесь: молодая женщина, мужчина в возрасте и маленькая девочка, моя сестра. Аглая выросла передо мной, накинула мне пальто на плечи и молча повела за собой. Очнулась я только за столиком в небольшом пабе. Через запотевшее стекло я видела занесенную снегом улицу и деревья в рождественских огнях.
— Где мы? — спросила я.
Аглая махнула рукой:
— Какая разница? Один известный курортный городок в горах. Как насчет покататься на лыжах? Прости, что потащила тебя через мост. Знаю, как тебя это выматывает, но что может быть лучше для разговора, чем тихое кафе и кружка пива в местечке, где мало кто говорит по-русски.
Подошел официант. Аглая заговорила на незнакомом мне языке. Чешский? Я улыбнулась. Аглая всегда говорила «э гуд пайнт» - добрая пинта. Она любила пиво. Мне было все равно, что она закажет.
— Здесь тихо, — сказала я
— Да, причем всегда. Поэтому я часто здесь бываю.
— Ты обо всем знала?
Аглая помедлила:
—Первые уходят, —сказала она. – Отказываются от бессмертия и уходят в мир людей. Раньше это запрещалось. Сейчас кто может им противодействовать? Они ведь Первые … Скоро на Холмах не останется Истинных.
— Это плохо?
— Это эволюция. Все так, как должно быть… Твоя мать связала ту накидку, помнишь? Ту, что ты хранишь до сих пор. Она думала… вдруг ты догадаешься…Истинные помогли им инсценировать смерть. Не спрашивай, как.
Я и не собиралась спрашивать – не смогла вымолвить ни слова.
—Они послали к тебе Странника. Когда ты перестала приходить. Бог знает, каких трудов им стоило уговорить его и заставить не забыть. Ты тогда очень испугалась… Все было под угрозой срыва.
— Что все?
— Пророчество. Теперь ведь ты знаешь, что это такое?
Я кивнула, судорожно вздохнув. Теплая волна счастья, эйфория, и сердце трепещется, словно хочет высвободиться, взлететь и унести меня за собой. Теперь я знаю. Но почему именно сейчас? Все сразу.
— Я не могу здесь задерживаться. Мне надо будет уйти.
Аглая улыбнулась:
— Уйдешь. Этому как раз никто не посмеет помешать, зимняя девочка.
Подошел официант со столовыми приборами. Я занервничала:
— Аглая, хватит загадок. Я готова. Говори.
— Ну что ж…
И она заговорила.
… Фейри давно живут со страхом в сердце. Много лет их мир находится под угрозой вторжения. Как они жалеют, что двести с лишним лет назад пустили на свою землю чужака! Что рассказали ему свои легенды, показали свои слабости! Одна из фей провела его на Холмы Искупления, где он остался жив. Оливер Фергюсон странствовал по Лугам и писал свои заметки – он провел на в Волшебном мире много лет и скопил много золота с ветвей Колыбели. Его вернули, как он и просил. Он так стремился домой, а мир людей посмеялся над ним. И тогда он начал искать способ возвратиться обратно. Он основал тайное общество, Орден. Как, оказывается, много можно сделать, имея в руках сотни золотых погремушек! Вначале участники Ордена всего-навсего пытались найти полукровок, скрывающихся под видом обычных людей, чтобы те указали основателю путь в Волшебный мир, но феи умеют скрываться.
Оливер потратил почти все свои деньги на деятельность Ордена. Родственники, видя, как Фергюсон проматывает свое состояние, которые, как они считали, он вывез из колоний, поместили его в сумасшедший дом. Выйдя из него, Оливер озлобился и дописал несколько последних глав, выставляя в них фейри исчадием ада. После его смерти Орден продолжил свою деятельность, он уже давно обрел свои собственные цели, капитал и иерархию. Только вот, к власти в нем пришли люди, в интересы которых входило нечто большее, чем поиск Третьего Пути. После выхода книги, его члены перешли к решительным действиям. «Нравы и повадки…» были для них как «Майн кампф» для последователей Гитлера. Орден выкупил почти все экземпляры единственного издания. Нет, эта попытка пройти на Холмы была далеко не первой, но самой продуманной и подготовленной. Детище Фергюсона за двести лет превратилось в сплоченный коллектив фанатиков, а ведь известно, что нет ничего крепче братства одержимых общей идеей.
Однако тридцать с небольшим лет назад по человеческому летоисчислению одна из дочерей Холмов, полукровка по имени Александра, встретила своего будущего мужа. Большинство фей видят в момент встречи пророческие видения, но Александре привиделось нечто неожиданное: она узрела не только прекрасные мгновения рядом с возлюбленным, но и предназначение своей еще не родившейся дочери. Пророчество было страшным: Александра должна была оставить свою маленькую дочь на волю судьбы, чтобы та по прошествии лет могла прорвать стену между мирами. Будущей матери пришлось решать, пойти ли по предначертанному пути или отказаться от избранника. Она выбрала первое, потому как второй вариант грозил миру фей страшными последствиями…