— Но… ведь всё может быть и наоборот, — осторожно сказала Элья. — По главным каналам шли приказы Дертоля, а по этому…
Саррет покачал головой:
— Шифровку отправил Весвер. Помнишь Весвера?
— Помню. Но ведь кто-то мог выдать себя за него.
— Почти исключено. Он в своё время рвался, чтобы его перевели на более приятную должность — руководить работой девочек-связисток. Шутил, что, дескать, когда получится, подпишусь тремя красными сигналами, порадуешься за меня… В конце шифра стояло три буквы «К».
Элья немного помолчала.
— А Весвер не мог…
— Нет, не думаю. Во-первых, я его хорошо знал, и могу за него поручиться. Во-вторых…
— Знал?..
— Весвер погиб неделю назад. Мне попала в руки шемейская газета, и я видел некролог: при исполнении служебных обязанностей, геройски пал… в общем, вся эта ерунда.
Сердце у Эльи болезненно сжалось. Кажется, Саррет потерял ещё одного хорошего друга.
— Мне очень жаль…
Полицейский рассеянно кивнул.
— И это всё очень вовремя, заметь… Слушай дальше. Завтра мы вместе пойдём в сторону Тангроля, по дороге разделимся. Если даже они засекли шифровку, если им известен шифр, то им также известно, в каких условиях я сейчас нахожусь (подозреваю, что сами меня в них поставили), и потому они наверняка полагают, что сейчас никто, кроме меня самого, не сможет приехать в Аасту. — Саррет пристально посмотрел на Элью. — Но они не знают про тебя. Если даже они были в курсе, что ты на нас работаешь, то наверняка думают, что ты погибла при крушении моста. Хотя ты — уж прости — слишком мелкая сошка, один из многих агентов в Илане, и вовсе необязательно, что им известно о твоём существовании. В любом случае, — нехорошо улыбнулся Саррет, — мы их переиграем.
— Может, в Аасту тогда лучше отправиться мне? Кабрийская делегация уже наверняка на подступах к Катуму, а больше меня никто не знает…
— Я думал об этом, — кивнул Саррет. — Но на месте тебе будет сложнее разобраться, ты же не работаешь в Доме Полиции. Плюс, у меня, в отличие от тебя, есть поддельные документы. Кстати, на станции сейчас наверняка такой контроль, что мне ещё нужно очень хорошо подумать: переходить границу в другом месте и потом уже садиться на поезд, или всё-таки рискнуть и выиграть время… В общем, мне всё равно будет проще это сделать. Но если всё-таки что-то пойдёт не так, и меня схватят — на этот случай у нас снова есть ты. Я отправлю тебе сообщение, как буду на месте, в Тангроль, на этот же самый передатчик. Если этого не случится — давай договоримся, до второго дня летящего месяца — то ты тоже едешь в Аасту. И там уже — как хочешь: Дертоль должен узнать всю эту историю. Пока всё ясно?
Элья медленно кивнула, прикусив губу.
Его не схватят. Его не должны схватить.
— Тогда остановимся на этом плане, — подытожил Саррет. — Бумага и чернила есть?
Он довольно быстро составил шифровку, но запись сигналов заняла почти целую страницу. Меньше, чем обычно, однако, вызубрить всё это казалось невозможным.
— Я постарался сократить, — сказал Саррет. — Просто говорю про мост, про магов и прошу разрешения на выезд. Всё, — он вручил ей листик, — иди, учи.
— Ты сказал про Герека? — подняла на него глаза Элья.
Саррет раздражённо дёрнул углом рта:
— Я сказал, что у меня не осталось ни одного мага. Без подробностей. Но если ты думаешь, что когда дойдёт до разбирательства, я буду прикрывать его задницу в ущерб своей, то ты заблуждаешься… Извини, впредь постараюсь не выражаться.
Элья невольно улыбнулась этому его «извини».
— Саррет, — не выдержала она, — когда ты говорил, что пристрелишь меня, ты это серьёзно говорил, или просто чтобы меня напугать?
— Абсолютно серьёзно.
— А ты… — она на мгновенье прикусила губу, — а ты ведь когда дрался с Грапаром на дуэли, то делал это не только потому, что хотел сбежать в Аасту. Я точно знаю, я заметила, как изменилось твоё лицо, когда ты увидел, что он меня ударил. И при этом ты сам хочешь меня убить?
— У тебя какие-то неправильные сравнения. Одно дело — ударить женщину. А другое — застрелить неразумное существо, опасное для окружающих.
— Это когда же я была таким существом?
— Например, когда призвала мискен. Или ты не задумывалась, что было бы, если бы Макора тебя не остановила?
Элья побледнела:
— Они бы забрали её… и всё. И всем было бы легче.
— Ты уверена, что они сделали бы только это?
Она помолчала немного и покачала головой.
— Не знаю…
— А ты сама — ты предпочла бы девяносто девять лет службы Болотному Королю мгновенной смерти от пули в затылке?
Элья снова покачала головой. Вопросы, которые задавал Саррет, били под дых.
— Если бы я был на твоём месте, мне, пожалуй, было бы спокойнее знать, что существует человек, который убьёт меня, если я лишусь рассудка. Даже без учёта опасности для окружающих. У тебя такой человек есть.
Элья подняла на него взгляд и почувствовала, как розовеют щёки.
— Сп… спасибо, — выдавила она.
— Пожалуйста, — невозмутимо отозвался Саррет. — Но позволь также напомнить, что в твоих силах этого не допустить.
— Если бы всё было так просто…
— А я разве сказал что-то про «просто»? Тем не менее, это ведь реально, я прав?
Элья вдруг вспомнила, как Макора говорила, будто бы Болотный Король не имел бы над ней такой власти, если бы она сама в глубине души иногда не хотела вернуться в Подземный Дворец.
— Да, — наконец сказала Элья. — Да, наверное.
Она отвела глаза.
— Давай я картошку разогрею, мы поужинаем, а потом я пойду учить? — сказала Элья после долгой паузы, кивнув на шифровку. — Потому что это надолго.
— Чтобы разогреть картошку, нужно сначала растопить плиту. Я всё сделаю, ты лучше занимайся тем, что я тебе сказал, ладно? Будешь готова, позови, я проверю.
12
Элья ушла в комнату, где горела ещё пара кристаллов, и села на кровать. Она слышала, как Саррет вышел из дома, потом вернулся; лязгнула железная дверца кухонной плиты.
Элья сидела, уставившись на запись сигналов. «К — Ж — З — С — С…». Она должна это выучить. Должна, иначе подставит его так же, как остальные. Так же, как Герек. Так же, как Ааста, которая забрала половину магов для своего чёрного дела, и даже когда оставшихся магов стали убивать прихвостни Панго, никто не спешил присылать новых.
Саррет назвал её сегодня ненадёжной, и Элье мучительно хотелось дать ему понять, как же он ошибается. Пусть знает, что она готова для него в лепёшку расшибиться. Раз ему нужно, чтобы она выучила шифровку — она её выучит, пусть даже до утра придётся сидеть.
Элья вновь и вновь перечитывала запись сигналов.
Ка-Же-Зе… Эс, Эс. Зе-Ка-Зе-Же. Эс…
Ритм. Странный, рваный…
Но даже под такой ритм можно танцевать.
Элья решительно скинула пальто. Хотела разуться, но посмотрев на не очень чистый пол, подумала, что и так сойдёт. В конце концов, она же не выступать собралась. Совсем необязательно делать все движения — достаточно просто обозначить их для самой себя.
Но скоро выяснилось, что даже подобие танца, если его танцевать в сапогах — это довольно громко. Особенно в доме, где половицы ходят ходуном.
— Развлекаешься? — саркастически осведомился Саррет, появившись на пороге комнаты. — Заняться нечем?
Элья подняла глаза от шифровки.
— Мне просто так легче, — объяснила она. — Мне проще запоминать движения танца, чем последовательность букв… Ты, кстати, знаешь, что у тебя тут очень удобно стоят буквы «С»? Они чередуются: сначала две, потом одна, сначала две, потом одна…
— Знаю, — сказал Саррет. — На самом деле, чередование такое: два синих и синий с зелёным. Это пробелы. Если зелёный идёт после синего — значит, понятно, что он не относится к следующему слову… Прервись, пошли поужинаем.
Пока они ели картошку — надо признать, неплохо пожаренную — Саррет рассказывал Элье про тангрольского агента, который откликался на имя Гартан.
— Он, само собой, скрывает, что маг, и прислуживает в забегаловке на Вокзальной улице. Забегаловка называется «Вагон»…