Поэтому, в ту минуту, когда Элья подошла к нужному дому, она была в прекрасном настроении. И только странно заныло сердце, когда она, прежде чем спускаться к воде, в последний раз оглянулась на пройденный по набережной путь. Отсюда было видно сразу несколько мостов, изгибавших спины над Шемой, и золотые листья, которые запутались в перекладинах их решёток и трепетали на осеннем ветру, на миг показались Элье языками пламени. Возможно, из-за упавших на них лучей солнца — светило как раз вылезло из-за серого облака, как будто решило проводить девушку в дальний путь.
Кстати, насколько дальним будет этот путь, Элья не имела ни малейшего представления. Она не знала ни куда направляется, ни зачем. Знала только, что должна выдавать себя за чью-то сестру. И ещё этим поездом должен был ехать Саррет — наверное, он всё объяснит.
Водитель баркаса был человеком угрюмым, неразговорчивым. Нельзя было сказать, работает ли он на Дом Полиции, или же его просто наняли, чтобы он довёз Элью до места. Девушке вскоре надоело слушать его односложные ответы, и она просто наслаждалась водной прогулкой, отойдя подальше от пыхающей угольным дымом трубы. Капюшон пальто защищал от речного ветра, но не мешал смотреть по сторонам.
Так как отъезжали почти с окраины, то баркас вскоре покинул город. Высокие столичные дома сменились маленькими, затем берега покрылись деревьями, за которыми изредка просматривались прутья оград или башенки причудливых особняков… Элья вдруг вспомнила, что где-то рядом должен находиться особняк графа Саввея. Но вряд ли, конечно, его можно было увидеть с воды. Она помнила, как густо там росли деревья, словно здание пряталось от досужих путников, но помнила довольно смутно, из-за раны на голове.
А Саррет нёс её на руках. Тогда Элья ещё не знала, что его зовут именно так…
— Разбитые часы, — буркнул водитель и начал причаливать к берегу.
Часовая башня, на которой действительно зиял трещиной древний циферблат без стрелок, пронзённый молнией, была одним из немногих останков некогда погибшего шемейского города. Из-за неё это место и прозвали в народе «Разбитыми часами». Сейчас здесь, насколько хватало глаз, простирался луг; каменные обломки давно разрушенных зданий поросли травой и теперь выглядели лишь маленькими неровностями на поверхности земли. Среди них тёмно-серой, словно сложенной из осенних облаков полосой выделялся перрон с маленькой будочкой. Элья сверилась со своими собственными, карманными часами: времени оставалось как раз на то, чтобы пройти те полверсты, что отделяли её от станции. Всё было рассчитано до минуты…
Как бы Элья не презирала Дом Полиции после всего случившегося, вид подходящего к перрону поезда заставил её сердце замереть от предвкушения очередных приключений, и девушка невольно подумала о том, что ей всё-таки повезло с работой. По крайней мере, не заскучаешь. А ещё Саррет…
Проводник открыл перед новой пассажиркой дверь купе — второго класса, на четырёх человек, но пока пустое — однако, войти внутрь Элья не успела.
— О, сестрёнка! — крикнул кто-то со стороны тамбура. — Неужели мне наконец-то повезло!
Элья обернулась и увидела коренастого паренька в кепке, худенького, белобрысого и довольно приятного на вид, если не считать глаз — как-то они нехорошо щурились и не вязались с улыбкой.
— А мне, кажется, не очень, — произнесла Элья условленный отзыв и вздохнула. — Как ты здесь оказался, Марв?
Она посторонилась, выпуская из купе проводника, который только что пристроил под спальную полку её небольшой рюкзак.
— Вот если бы ты не шлялась непонятно где, то была бы в курсе, что твоя двоюродная сестра выходит замуж!
— Выходит? — удивилась Элья. — Да неужели…
— Уже вышла. — Марв хлопнул «сестрёнку» по плечу. — О, у тебя пустое купе! Повезло… Пошли, расскажешь, как дела, а то у меня все полки заняты…
Проводник, тактично удалившийся минуту назад, уже не мог их слышать, но тот, кто звался Марвом, явно был профессионалом, и был готов играть роль даже без зрителей.
Как только за ними закрылась дверь купе, он стал молчалив и сосредоточен. Проверил пространство под нижними полками и даже под столик заглянул зачем-то. Может, искал подслушивающий кристалл? У Бирры был такой: она могла слышать стук в ставни, даже если находилась в другом конце дома.
— Ну что ж, рад познакомиться, дорогая Тунна, — наконец, обратился к ней Марв.
Элья невольно поморщилась. Имя, которое ей нужно было носить в ближайшее время, её не устраивало, да и привыкла она как-то к производным от своего собственного.
— Взаимно. Вы введёте меня в курс дела?
— Нет, конечно. — Марв снова расплылся в холодной улыбке. — Из Каввиста вы уедете вместе с Сарретом. Куда — я, к сожалению, понятия не имею. Он вам всё объяснит. Если сочтёт нужным, конечно. Он тот ещё перестраховщик. Ну, вы, должно быть, сами знаете.
— А где он?
Саррет, как оказалось, ехал в том же купе, что и Марв, а кроме него — ещё два человека, офицеры Дома Полиции, которые, разумеется, тоже выдавали себя за тех, кем не являлись. Элье, впрочем, в это купе идти не полагалось — Марв был против, чтобы его «сестра» оказалась в подобной компании.
«Пока, во всяком случае», — многозначительно добавил он прежде, чем уйти.
До города Каввиста, стоявшего конечным пунктом в Эльином билете, ехать нужно было около полусуток. Элья надеялась, что за это время к ней хоть кто-нибудь заглянет, но за следующие пару часов заглянул только проводник, вместе с полагавшимся пассажирке ужином; потом Элья снова надолго осталась в одиночестве. Она смотрела, как на мир медленно наваливаются тягучие осенние сумерки, прорезаемые тревожными огоньками редких селений.
Ветка, по которой ехал поезд, проходя через Аасту, забирала к северо-востоку, поэтому пейзаж, мелькавший за Эльиным окном, был хоть и однообразен, но незнаком. И Белобора отсюда, конечно, уже не было видно. Элья знала, что где-то через пару часов поезд пересечёт границу Марлийского округа и, соответственно, Шегуру, один из притоков Шемы. Именно над Шегурой был протянут созданный Великими Архитекторами мост — тот самый, центральная часть которого терялась в тумане, и который за всю его историю так никто и не смог пересечь. Элья слышала, что мост можно увидеть из окон поезда, и пассажиры, путешествующие через Марлийский округ, специально высматривают его — однако в тёмное время суток нечего было и надеяться что-то разглядеть.
«Ничего, может, на обратном пути получится…» — подумала Элья.
Поскучав ещё с часик (нет бы догадалась книжку какую захватить!), девушка выбралась в коридор, чтобы хоть как-то разнообразить своё путешествие. И, к своему удивлению, в конце вагона увидела Марва и Саррета.
— О! — громко воскликнул Эльин «братец». — Сестрёнка!
Он большими шагами приблизился к Элье, Саррет шёл за ним.
Когда Марв оказался рядом, от него пахнуло вином. Он представил «свою сестру Тунну» соседу по купе, и Саррет вежливо поклонился. Его самого здесь звали Скергом.
— Ну, я тебе рассказывал про неё… — Марв говорил нарочито-развязно, но Элье показалось, что, даже несмотря на выпитое вино, он вполне трезв. — Сбежала из дома, самостоятельная сильно стала… А дом что? Дом на мне! Родители наши — старички уже, считай, куда я от них денусь-то теперь?.. Ну ничего, я её теперь ни на шаг от себя не отпущу, так решил. Нагулялась — и будет.
— Ещё чего! — фыркнула Элья. — У меня свои планы, и ты в них не входишь!
«Братец» распалился ещё больше. Его голос слышно было, наверное, не только в этом вагоне, но и в соседних. Но тут вдруг Марв неожиданно замолчал и покачнулся. Сделал он это так натуралистично, что Элья испуганно ахнула и вцепилась в его руку. Саррет поддержал за другую.
— Я думаю, вам лучше отдохнуть, — заметил он.
— Да?.. — Марв растерянно огляделся. — А как же Тунна?
— Я присмотрю за ней.
— Я никуда не денусь, — пообещала Элья. — Бедный мой братик… у него такое слабое сердце! — посетовала она Саррету.
— Угу, — промычал тот.