Поэтому угроза меня и в самом деле напугала. Я не могла позволить подруге и тем более её малышам пострадать из-за меня. Гад Витя, хоть и не отличался умом, но нашёл моё самое слабое место.
Помню этот день, как вчера.
Помню, как сидела возле барной стойки и наблюдала за тем, как истекает время. До полуночи оставалась пара часов.
Витя ждал. Он устроился с друзьями чуть поодаль и смотрел на меня. По-хозяйски. Он отлично понимал, что деться мне попросту некуда. И ждал моего позора, ждал, когда я, забыв о гордости, по своей воле приползу к нему, виляя хвостиком, готовая выполнить любое поручение. От его жадного взгляда у меня мурашки ползли по коже. Он нарочно не торопил меня, искренне наслаждаясь моими мучениями.
Набираясь решимости, я опрокинула в себя очередной бокал чего-то крепкого, подсунутый услужливым барменом.
Сидящий рядом мужчина еле слышно зашипел, будто ему было больно.
Я внезапно обратила на него внимание. Что-то с ним было не так.
Он сидел ссутулившись и низко опустив голову. Было в нём что-то невероятно настораживающее, но у меня никак не получалось понять, что именно.
Несмотря на то, что он как будто бы старался сжаться в комок, было очевидно, что он значительно превосходит меня ростом и размахом плеч. И Витю превосходит. И даже Витиного телохранителя. На редкость здоровенный мужик, проще говоря.
Одет он был в безупречный деловой костюм, на манжетах поблёскивали бриллиантовые запонки. Почему-то мне сразу поверилось в то, что они не поддельные. На мощном запястье виднелись часы, которые тоже казались очень дорогими. И хоть короткие чёрные волосы он явно растрепал, будто пытался набросать их на лицо, всё равно они выглядели ухоженными и аккуратно подстриженными.
Наверняка такой, как он, должен вести себя очень уверенно. Как-то чувствовалось, что подобный тип привык сидеть в удобном кресле, а не тулиться в самом тёмном углу на узком барном стуле.
Глава 8
Может, перебрал? Вряд ли. Коктейль перед ним стоит почти нетронутый. Хотя кто знает, какой это по счёту коктейль? Когда я пришла, этот мужчина, кажется, уже сидел здесь. Значит, мог много выпить.
– Вам плохо? Нужна помощь? – зачем-то уточнила я, хотя чужие проблемы сейчас должны были волновать меня меньше всего. – Эй, может, вам скорую вызвать?
Первый вопрос он проигнорировал, и второй я задала громче, так как в баре играла музыка и стоял гул голосов.
Делать этого, кажется, не стоило. Как стало ясно чуть позже, меньше всего моему соседу было нужно чужое внимание.
– Или можно бармена о помощи попросить… – ещё чуть громче произнесла я.
На этом моменте мужчина резко обернулся ко мне. Я застыла – его глаза совершенно точно сверкнули красным! Будто в зрачки было встроено два лазерных фонарика. Как это возможно?
Впрочем, он тут же снова отвернулся, спрятав лицо. Однако я успела заметить, что из его ноздрей вырвались две струйки пара. Да и оскал у мужика был такой, что любая зверюга позавидует.
Что это было?
Мне определённо не померещилось – мало того, что его взгляда у меня что-то болезненно свело внутри, так ещё и прямо сейчас я смотрела на руку этого жуткого типа с чёрными когтями, которые медленно и неохотно втягивались, вновь сменяясь обычными человеческими ногтями.
– Вы… – облизнув губы, начала было я, но тут он отчётливо произнёс хрипловатым голосом, который наверняка показался бы мне сексуальным, если бы не смысл сказанного:
– Ну вот и всё. Твоя жалкая жизнь закончена. Впрочем, счастливой ты не выглядишь, так что я, судя по всему, окажу тебе услугу.
В этот момент мне почему-то стало смешно. То ли из-за нескольких выпитых бокалов с чем-то отвратительным и крепким, то ли из-за невероятной, дикой абсурдности ситуации.
Нет, ну в самом-то деле! Разве мало мне этой свистопляски, которая вытянула из меня всю душу в последние дни? Разве мало нависшей надо мной угрозы стать Витиной рабыней, беспрекословно исполняющей все желания богатенького самодура? Честно сказать, по сравнению с этим даже явление в этот бар какого-то демона, намеревающегося, как видно, забрать мою душу, уже не пугало так сильно. Да и вообще не пугало. Витя, получается, оказал мне услугу тем, что эти дни подвергал меня изощрённой психологической пытке, понемногу лишая всего, что придавало жизни смысл, и уничтожая все мои планы, мечты и стремления.