Поэтому она решила обратиться к доктору Хигдон, терапевту, о котором была наслышана в прошлом году во время дела с подозреваемым, использовавшим врача для преодоления целого ряда иррациональных страхов.
– Я ценю, что Вы согласились на встречу так быстро, – произнесла Блэк. – Честно говоря, я считала, что придется подождать пару недель.
Хигдон пожала плечами, усаживаясь в кресло. Как только Эйвери расположилась на кушетке пациента, ощущение живого клише лишь усилилось.
– Что ж, я достаточно наслышана о Вас, правда только через новости, – ответила она. – И Ваше имя также часто мелькало при обсуждении проблем моих пациентов, видимо, вы пересекались по работе. У меня было окно сегодня и я решила встретиться с Вами.
Попасть на прием к уважаемому психотерапевту всего через два дня после записи являлось беспрецедентным случаем и Эйвери знала, что не стоит принимать эту встречу, как должное. Не имея привычки ходить вокруг да около, она решила перейти сразу к делу.
– Я решила записаться на прием, поскольку, честно говоря, в моей голове сейчас царит полный хаос. Одна часть меня говорит, что исцеление придет со временем и не стоит бросаться из огня да в полымя, а другая советует исходить из возвращения к привычному ритму и производительности, то есть к работе.
– У меня на руках лишь пара кусочков общего пазла, – кивнула Хигдон. – Не могли бы Вы пояснить, какое именно исцеление ищете?
Эйвери потратила на это около десяти минут. Она начала с того, как ее последнее дело приняло неожиданный поворот, и закончила смертью бывшего мужа и его возможной невесты. Она также рассказала о своем отъезде из города, недавней стычке с Роуз у нее дома, а затем аналогичной ситуации на могиле у Джека.
Доктор Хигдон сразу же начала задавать вопросы, все время что-то записывая.
– Переезд в домик в Уолден-понд… Что подтолкнуло Вас к этому?
– Мне не хотелось никого видеть. Там гораздо тише и спокойнее.
– Вы чувствуете, что исцеляетесь, как в физическом, так и в эмоциональном плане, когда находитесь одна? – уточнила Хигдон.
– Не знаю. Я просто… Я не хотела находиться в месте, куда у людей есть возможность добраться и поговорить со мной по сто раз на дню.
– У Вас всегда были проблемы касательно заботы о Вас других людей?
– На самом деле нет, – пожала плечами Эйвери. – Полагаю, это уязвимость. В моей работе уязвимость приводит к слабости.
– Сомневаюсь, что это правда. С точки зрения восприятия, вероятно, но не в реальном положении дел, – она замолчала на секунду, а затем придвинулась. – Я не буду плясать вокруг да около и медленно подводить Вас к ключу. Уверена, Вы все прекрасно видите сами. Кроме этого, тот факт, что Вы можете признать страх перед уязвимостью, говорит о многом. Думаю, мы вполне можем перейти прямо к проблеме.
– Я предпочитаю поступить именно так, – кивнула Эйвери.
– То время, которое Вы провели в уединении… Вы считаете, оно помогло или лишь ухудшило ситуацию?
– Не думаю, что можно говорить о положительном результате, но мне явно стало легче. Я знала, что мне не придется постоянно иметь дело с натиском доброжелателей в течение всех этих месяцев.
– Вы пытались связаться с кем-то за это время?
– Только с дочерью, – ответила Эйвери.
– Но она отвергла все попытки?
– Да. Я почти на сто процентов уверена, что она винит меня в смерти отца.
– Не буду врать, скорее всего, это так, – сказала Хигдон. – Она все поймет, спустя время. Люди скорбят по-разному. Вместо того чтобы сбегать от всех проблем в лес, Ваша дочь выбрала другую тактику – возложить всю вину на кого-то одного. Теперь позвольте спросить Вас о другом… Почему Вы решили совсем уйти с работы?
– Потому что я чувствовала, что потеряла все, – пояснила Эйвери, даже не раздумывая. – Я ощущала себя так, будто потеряла совершенно все и даже не смогла справиться со своей работой. Я не могла оставаться там, поскольку она напоминала бы мне о том, как я облажалась.
– Вы до сих пор считаете, что облажались?
– Ну… Нет. Рискуя показаться высокомерной, могу сказать, что я достаточно хороша в том, чем занимаюсь.
– И Вы не занимались своим делом в течение этих трех месяцев, так?
– Так, – согласилась Блэк.
– Как Вы считаете, Ваше желание вернуться туда связано с жаждой привычной жизни или же Вы можете добиться какого-то реального прогресса?
– В этом и дело. Я понятия не имею. Но я чувствую, что приближаюсь к ответу. Кажется, мне действительно необходимо вернуться.
– Как считаете, Ваша дочь среагирует отрицательно, если Вы вернетесь на работу? – кивая и продолжая делать какие-то пометки, спросила доктор Хигдон.