– Он играет с нами, – сказала она. – Ему нравится то, что он делает, и он захочет повторить. Я бы сказала, у него имеется какой-то план. Это еще не конец.
Дилан фыркнул и покачал головой:
– Это нелепо.
– Хорошо, – произнес О’Мэлли. – Эйвери, ты можешь завтра поговорить с подозреваемыми. Дилан, свяжись с Гарвардом и дай им указания. Я сегодня позвоню шефу и расскажу о том, что у нас есть. Я также позабочусь о получении вами необходимых ордеров на просмотр записей с камер видеонаблюдения. Давайте пока держать Томпсона и Джонса в деле. Дэн, знаю, ты работал весь день. Но еще одна просьба и можешь считать, что отработал в ночную. Найди адреса этих двух гарвардских парней, если еще не сделал это. Прокатись мимо них по пути домой. Просто убедись, что они на месте. Я не хочу наткнуться завтра на засовы.
– Сделаю, – сказал Рамирес.
– Ок, – хлопнул О’Мэлли. – Поезжай. Вы оба сегодня отлично поработали и должны гордиться собой. Эйвери и Дилан, задержитесь на минутку.
Рамирес уставился на Эйвери:
– Хочешь, заеду за тобой с утра? В восемь? Поедем вместе?
– Конечно.
– Я проверю Сару на предмет готовых набросков. Возможно, у нее уже будет что-то.
Внезапное предложение напарника помочь без какой-либо просьбы с ее стороны было для Эйвери в новинку. Все остальные, с кем ей приходилось работать с тех пор, как она устроилась в полицию, лишь желали бросить ее мертвой в какой-нибудь канаве.
– Звучит заманчиво, – ответила она.
Как только Рамирес вышел, О’Мэлли усадил Дилана на одну сторону конференц-стола, а Эйвери на другую.
– А теперь слушайте, вы оба, – произнес он тихим, твердым голосом. – Сегодня мне позвонил шеф и поинтересовался, о чем я думал, когда передал этот случай хорошо известному, но опозоренному бывшему адвокату по уголовным делам. Эйвери, я сказал ему, что ты – именно тот человек, кто должен заниматься этим расследованием, и я все еще остаюсь при своем мнении. Ты сегодня доказала, что я был прав. Тем не менее, уже почти 19:30, а я все еще здесь. У меня есть жена и трое детей, ожидающих меня дома, и я очень хочу, наконец, пойти к ним и забыть об этом проклятом месте хотя бы ненадолго. Вполне очевидно, что ни один из вас не имеет подобных проблем, поэтому, возможно, вы не понимаете, о чем я говорю.
Она удивленно посмотрела на него.
– Как-нибудь наладьте ваши отношения и перестаньте беспокоить меня своим дерьмом! – злобно проговорил он.
В комнате повисла напряженная тишина.
– Дилан, начни вести себя как руководитель! Не названивай мне по поводу каждого момента, который тебе не нравится! Учись работать со своими же людьми! А ты, – обратился он к Эйвери, – лучше убери свой дурацкий юмор и пофигизм, и начни работать так, будто тебе не все равно, потому что я тебя знаю.
Он посмотрел на нее в течение продолжительного времени, а затем продолжил:
– Мы с Диланом прождали вас несколько часов. Нравится отключать рации? Не отвечать на звонки? Это как-то помогает тебе думать? Хорошо. Можешь и дальше так продолжать. Но когда тебе звонит руководитель, ты обязана перезвонить. Если это произойдет еще раз, ты будешь отстранена. Поняла?
Эйвери кивнула, чувствуя себя униженно и произнесла:
– Поняла.
– Аналогично, – кивнул Дилан.
– Отлично, – сказал О’Мэлли.
Он встал и улыбнулся:
– А теперь, хоть я и должен был сделать это раньше, но уже не будет лучшего времени, чем сейчас. Эйвери Блэк, я хотел представить тебе Дилана Коннелли, разведенного отца двоих детей. Жена ушла от него два года назад, так как он не появлялся дома и много пил. Теперь они живут в Мэне, и он с ними не видится. Поэтому он все время зол.
Дилан напрягся и хотел было что-то сказать, но не успел.
– Дилан, познакомься с Эйвери Блэк, бывшим адвокатом по уголовным делам, который облажался и выпустил на улицы Бостона одного из худших серийных убийц в мире, человека, который снова пошел убивать и разрушил всю ее жизнь. У нее позади многомиллионные контракты, бывший муж и ребенок, который едва разговаривает с ней. Так же, как и ты, она убивает свое горе в работе и алкоголе. Видите? У вас двоих намного больше общего, чем вы думали.
Он резко стал серьезным:
– И не впутывайте меня в это снова, или я отстраню вас обоих.