Старикова, долгим взглядом помучив Ваську, вышла. Клавдия Степановна озабоченно нахмурилась и шагнула от окна к столу. Скрипнули новенькие боты. Лицо нашей классной руководительницы прояснилось.
12. ПЧЕЛКИ-БАБОЧКИ
В раздевалке, в коридорах и в актовом зале школы № 2 царила та веселая, возбужденная суета, без которой, наверно, не обходится ни один школьный вечер, где бы он ни проходил. Девчонки переобувались в туфли, извлекая их из портфелей, а валенки оставляя под вешалками, и затем вдумчиво прихорашивались перед зеркалом возле гардероба, парни толкались в буфете, где продавали лимонад, а артисты самодеятельности то и дело озабоченно выглядывали из-за малинового бархатного занавеса, проверяя, как наполняется зал.
Васька казался здесь своим человеком. С двумя пареньками, с которыми он так непочтительно обошелся в свое прошлое пребывание здесь, было улажено, ему дружелюбно пожимали руки, а он, кивая на меня, ронял небрежно:
— Николай. Свой кореш. В доску.
Меня внимательно осматривали с головы до ног, будто прикидывая, какой силы должен быть удар, чтобы свалить меня с ног в случае моего плохого поведения.
Прозвенел последний звонок. Все бросились занимать облюбованные места. Мы скромно пристроились в заднем ряду поближе к выходу. Я осмотрелся. Той, ради кого мы проникли сюда, не было в зале.
Колыхнулась правая сторона занавеса. Вынырнул очкастый паренек и, запинаясь на каждой букве, объявил, что первым номером концертной программы будут стихи Владимира Маяковского о советском паспорте.
Занавес стремительно распахнулся, и на крохотную сцену развинченно выскочил рыжий парень, которого я не однажды встречал в городской библиотеке у Насти. На стуле он не сидел, но если бы Настя захотела, то, наверно бы, сел. Чтец так рьяно изобразил и учтивого чиновника, и почтение к английскому леве, и козла, глядящего в афишу, что казалось, будто его дергали за невидимые нити. Аплодисменты он заслужил жиденькие.
Следующим номером была нанайская борьба. Паренек, напяливший на себя два спаренных халата с пришитыми к ним шапками-ушанками, старался вовсю, но куда ему было до Витьки Аншукова, потешавшего, наверно, в это же самое время своим коронным номером старшеклассников нашей школы.
— Следующим номером нашей про-эг-рэммы — экрэбатчс-кий эте-эд! — ломаясь и шаркая подошвами, точено у него нестерпимо чесались пятки, объявил рыжий парень. — Испол-неэт… ученица… десятого… класса… ДинаЛосева-а!..
Он так и прокричал:
— ДинаЛосева-а!
Шквалом аплодисментов разразился зал. Можно было подумать, что сейчас появится Лолита Торрес, фильм которой, «Возраст любви», шел в городе с ошеломляющим успехом — на него ломились по нескольку раз. Но где и когда я слышал это сочетание — Дина Лосева?.. На уроке физкультуры. Подводя итоги первой в этом году лыжни, наш физрук невесело посетовал:
— М-да. Лыжницы ранга Дины Лосевой мы не имеем.
Потом я вспомнил, что в прошлом году Дина Лосева завоевала первое место среди юниорок республики в гонках на пять тысяч метров. Огромный успех.
На сцену из-за кулис, будто катапультой выброшенная, вылетела легкая стройная девушка в алом трико, бесстрашно крутанула и одно сальто-мортале и другое и на несколько мгновений зафиксировала конечное положение своего тела в первой фазе акробатического этюда. Это была она — девушка с Больничного острова. Я подался вперед, весь, как говорят, превратившись во внимание. Девушка встала на тонкие, прогибающиеся в локтях руки, подтянула голову со стянутыми в узел желто-русыми волосами к лопаткам, раздвоила ноги и, перенеся тяжесть тела на правую руку, левую отвела в сторону. Зал завороженно затаил дыхание. Дина Лосева пользовалась, должно быть, в своей школе популярностью. Не нахальство ли с моей стороны надеяться на что-то? Да еще после всего того, о чем и вспоминать-то не хочется…
— У нее кто-нибудь есть? — взволнованно шепнул я Ваське.
Удивленно покосившись на меня, он осторожно огляделся. Затем прошептал в мое ухо:
— Посмотри направо. У последнего окна.
У последнего окна, с подтаивающей наледью по краям стекол, сидел здоровенный широкоплечий парняга с крупным, почти мужским лицом под взъерошенной шапкой ржаных волос. Вид у парняги был разбойничий. Я мысленно представил его рядом с Диной Лосевой. Не монтировались они рядом друг с другом, не пара были, не стоил он ее — так мне показалось. Впрочем, в том состоянии, в каком я пребывал, мне могло показаться что угодно. Я спросил Ваську, дружат ли они.