- Здесь. На миг перекрывает дыхание, чувствуется пульс и стреляет иголкой нерва. Или у тебя не так?
Лгать мне не захотелось и поэтому я отрицательно мотнула головой. Подумала, спросила еще:
- Вы скучаете по вызовам?
- И да, и нет. Когда удерживаешь человека, это всегда приятно, - спас, сохранил, сделал хорошее дело. Но истории копятся, эмпатия обостряется, каждый вызов отщипывает от пограничника кусочек сердца... с каждым разом все тяжелее тащить груз чужих жизней и их трагедии. Поэтому мы рано уходим на пенсию.
- Поэтому раньше восемнадцати молодых на вызовы не пускают?
- Не только. Еще и из-за реальных угроз. Знаешь же правило, что в ночь ходят только парни, а девушки никогда. Ты, кстати, не хочешь дневные дежурства взять?
- Пока нет, попозже.
Законы вызовов работали по-своему и складывались так, чтобы пограничникам не мешать жить своей жизнью. Импульс не пересекал порога дома. Ни разу и никого не заставил бежать с рабочего места или из-за праздничного стола у родных. Как ток и проводники. Если кому-то в этот момент нужна была помощь, то вызов попадал на свободных - в городе, на пути, пусть по делам или тратой досуга, а "изолированных" не "видел".
Рубеж не придерживался распорядка дня. Человек мог подойти к своей границе ночью, в пять утра, в одиннадцать вечера, и нужно было бежать к ближайшему ходу не смотря на темноту, безлюдность и невозможность добраться обратно без транспорта. Поэтому в ночь выходили всегда мужчины пограничники. И, естественно, совершеннолетние. Из-за элементарной опасности города в это время.
- Вы давно видели Германа?
- Так он же не с восточного района. Я даже не помню, как парень выглядит, если и встречал.
Я зацепилась мыслью, - спросить каждого, кто попал на сбой с вызовом о чувстве импульса. Хотелось проверить и уточнить, - вдруг не одна я такая аномальная? Юргена и Катарину я достану, а вот с Германом связи не было... стоп, так Юрген наверняка и знает его, сможет с этим помочь.
- Еще вопросы?
- Да.
Я не то чтобы командовала, но в данный момент опрашивала и вела разговор в нужном русле, взяв на короткое время главенство в расследовании истории, и староста послушно отвечал. Я была "под крылом" восточного, он был старше меня на пару десятков лет, но в эти минуты разговор выходил на равных рангах, если можно было так сказать. Непривычно.
- Насколько большая разница в знаниях о границе между вами и нами, между наследниками и всеми остальными? Вам не обязательно раскрывать, что именно, я хочу понять - насколько мало знают рядовые?
-До пограничников доносят только необходимое... для вашего же блага.
- Вы бывали... на самой границе? Что такое "якоря" знаете?
- Да ты что, Ирис... Откуда ты можешь о них знать? Наследник во что-то посвятил?
- Немного.
- Извини, но тогда тебе лучше говорить с ним.
- Хорошо... Я побегу по другим делам. Спасибо.
В коридоре, провожая меня, староста внезапно похлопал по плечу и улыбнулся по-отечески:
- Оправилась? Долго ходила бледная да тихая, уж думал разузнать отчего так хандришь. А сегодня бледненькая все равно, но личико просветлело. Задания Августа тебя так зацепили? Все хорошо?
- Все будет хорошо, - искренне ответила я и улыбнулась ему в ответ.
Опять обманулась. Была уверенна, что никто не замечает моего состояния, как знакомые пограничники, так и староста. Я же старалась изо всех сил, а что Катарина, что куратор мой, - никто не заметил "нормальную и радостную Ирис", а выловили и запомнили те редкие моменты, когда я теряла маску и выдавала себя.
Едва вышла на улицу, как звонком на анимо словил Роберт Тамм.
Он был на месте, в отделении, и мог выкроить час, если я успею приехать к концу его обеденного перерыва. И я опять побежала на остановку, запахнувшись от сырого ветра как можно плотнее. В рукава задувало, в шею без шарфа, тоже, но под юбку холод не забирался. Проклятый и бессовестный Юрген своим простым житейским подарком согрел. Опять. Заботливо и ничуть не постеснявшись такой покупки.
Роберт Тамм
Код пропуска мне переслали еще в пути, так что я быстро взяла его на входе и нашла нужный кабинет по номеру. На табличке значилось другое имя, но Роберт был там, а для разговора увел меня в другое, свободное от чужих ушей помещение, - совещательный зал с экраном почти во всю стену.
- Вы должны будете поговорить со следователем, который занимается делом Ники, поэтому слушайте внимательно, - инструкции такие.
Говорил он медленно, расставляя акценты на важных моментах и вопросах, которые могут задать. Официальная версия склеилась с тем, как и где нас нашли, не очень гладко. Случайные свидетели давали противоречивые показания, да и объяснить сам феномен девушек, вывалившихся из закрытой будки недалеко от набережной, в парке Фрегатов не так-то просто. Я та, что ее нашла. Не спасла от похитителя, а буквально споткнулась, решив вломиться по деликатному делу в запертую будку...
- Я была пьяна?
- Состояние, в котором вас видели прохожие и обнаружила скорая, больше всего походит на алкогольное опьянение. Ирис, вы не могли встать на ноги без посторонней помощи, вы не совсем понимали - где находитесь и о чем вас спрашивают.
- Как скажете, Роберт.
- Это же поможет списать, на случай нестыковок или путаницы, ошибки в показаниях. Надеюсь, будет без них.
- Постараюсь. А что с Никой? И нашли ли того похитителя?
- Нашли. Задержали. Дело с пограничниками не связано, поэтому я не буду посвящать в детали. С девочкой все хорошо, ее скоро выпишут.