- Сегодня утром я проверил все, что только мог. Обзвонил и спросил сотрудников лично, напряг по срочности сетевой отдел, итог один: все пропавшие на сбоях люди, исчезли из всех баз данных города, исчезли из дел, что открывались по факту их пропажи, исчезли сами дела. Коллеги впервые слышали, на опросы соседей и близких никто не ездил, адреса регистрации и их фактического проживания - либо давно пустуют, либо в них не первый год живут другие люди. Если бы не рукописные заметки, которые я делал в записную рабочую книжку - не осталось бы ни малейших следов их существования.
- Роберт, вы знаете, где Август?
- Где конкретно - нет. Знаю, что он не в городе, и даже... не совсем в нашем пространстве. Ищет ответ на какой-то вопрос, предупредил, что связаться невозможно и это займет несколько дней. Сразу даст знать, как вернется. Пока будем справляться своими силами...
- А пограничники, те, что пропали, четверо. С ними та же история?
- Да. С одним исключением - о них помнят старосты и те немногие, кто хоть краем общался. Вот я и хотел лично убедиться сегодня, что вы не забыли о пропавших на сбоях. Вы видели их фото, помните их лица, помните их имена. Записали куда-то вне анимо?
- Нет. Но запишу. Роберт, у меня есть теория о том, что происходит. - Я вытащила из сумки визитку. - Пока ехала к вам, познакомилась с попутчиком.
Он взял карточку и чуть приподнял брови. Знакомое имя, конечно, он наверняка весь список знал наизусть. Я объяснила, начав рассказ с первых двух людей, спросивших дорогу, на которых я не обратила внимания, и в подробностях передала историю сегодняшнего утра.
- Поищите только по именам и датам рождения. Живут не в Сольцбурге, иначе бы ориентировались в городе и маршрутах.
- Можете подождать несколько минут?
- Конечно.
Роберт шагнул на выход, задержался в дверях:
- Хотите кофе?
- Да, если можно.
- С чем пьете?
- Обычный, без всего.
Он оставил меня одну в зале, но спустя пару минут заглянул незнакомый человек в форме. Извинился, исчез. Не до конца прикрытая дверь - и звуки суетливого рабочего улья проникли в зал. Там ходили, разговаривали, отвечали на звонки.
Так кто же здесь Роберт? Я сканировала пропуск, поднималась на этаж, даже не задумавшись над тем - что там написано, куда попадаю, что за отдел полиции? Любопытство проняло только сейчас, и по одной причине - я вспомнила о негласной субординации среди пограничников. До сбоев - встретить наследника равносильно чуду. Общаться с ним - тем более. Роберта Тамма знали по имени и видели изредка, это ранг старост, напрямую рядовые из нашей братии к нему не обращались.
А я забылась. Не задумывалась об этом всерьез с самого начала, и обнаглела до того, что названивала человеку в выходные дни, не глядя на часы и календарь, просила информацию, озвучивала поручения - если уж совсем огрубить. А права имею? Да, Август дал полномочия, правой рукой обозвал, но по сути - пограничница обыкновенная. Баловаться личными вопросами "вы женаты?" - это верх неучтивости. Роберт может всей полицией Сольцбурга заправлять, быть первым лицом в городе, а я его за кофе гоняю...
- Пересядьте сюда. - Он кивнул к столу, как вернулся, поставил на него стаканчик из автомата и листы распечаток. - Посмотрите внимательно.
Первой в глаза бросилась Гуля. Ее лицо лучше всех знала, жила бок о бок. Моложавая, ухоженная, не худая, но явно без перебора в весе, судя по лицу. Дизайнер одежды, стилист, есть своя мастерская в областном городке. Просмотрев фото других - нашла и своих попутчиков. Пропавшие пограничники на отдельном листе все в наличии - не местные, устроенные, благополучные и явно никогда не бегавшие на вызовы.
- А как же все те люди, к которым они попадали? Не служили они - не помогли удержаться на грани. Одна выправленная судьба взамен на сотню поломанных?
- А вы уверены, Ирис, что вызовы в итоге не перетасовались по другим? Нужно проверить по отчетам у старост. Листы сдаете, есть картотека по именам, вот и выясним.
- Да, обязательно. Я съезжу к своему, спрошу сегодня же. А с другими старостами районов он уже поможет связаться.
- Что?
От вопроса я вздрогнула. Таким разительно чужим и незнакомым стали голос и тон - железное, холодное, до мороза по коже "что". Роберт смотрел за мое плечо, на человека, заглянувшего и помешавшего разговору. Я как раз обернулась, успев заметить побледневшего несчастного, бесшумно прикрывавшего дверь обратно. Тихо и медленно.
- Роберт, - решилась и я сказать о беспокойстве, - если я перехожу границу в рангах, вы скажите.
- Вас сейчас смутил мой начальственный тон?
- Не сейчас. С тех пор, как имела наглость спросить о семейном положении. По глупости, наверное, но раньше не пришло понимание, вы человек... - замычала, не зная, какое слово подобрать. - Не знаю вашей должности. Человек высокого статуса.
- А что изменится, если вы узнаете должность и статус?
Хороший вопрос. Я отпила из стаканчика, пожала плечами и подумала вдогонку о разнице в возрасте. Ни разу, сколько не говорила с ним, не чувствовала снобизма или пренебрежения с его стороны - а он прекрасно знал насколько я "мелкая рыбка" по всем показателям, что социальным, что возрастным.
- Вы опекаете нас, вытаскиваете из неприятностей. Вы для пограничников единственный защитник по эту сторону реальности, в обычной жизни. Вас уважают все, и я тоже. Спросила потому, что боюсь показаться излишне фамильярной в общении. Заступить в личные границы, которых не уловила.