— Я только соберу всё, — пролепетала я в ответ, опасаясь прикасаться к нему.
Граф отвернулся и пошёл отвязывать лошадей. Когда я собрала остатки обеда в корзину и свернула покрывало, отчим уже подвёл ко мне кобылку. Он забрал корзину, а я только успела поставить ногу в стремя, как руки опекуна сжались на моей талии, и я вдруг поняла, что сама не могу сесть на лошадь. Тело охватила непонятная истома, пальцы ослабли, коленки задрожали. Я так и замерла с одной ногой в стремени.
— Будешь садиться или решила пойти пешком? — тёплое дыхание шевельнуло волосы на макушке.
— Буду, — почти прошептала, и голос подрагивал.
Джаральд легко поднял меня вверх, а я вцепилась в поводья и устроилась в седле, чувствуя, как пылает жаром лицо. Отчим вскочил на своего скакуна, пришпорил коня и поехал вперёд.
До дома мы добрались ближе к вечеру, и по стоящей у крыльца карете я поняла, что мачеха тоже вернулась.
Грум помог мне сойти с коня. Я оглянулась на отчима, который не спешил бежать в дом и встречать супругу. Вместо этого он подозвал слугу и поинтересовался насчёт какого-то багажа.
— Ваше сиятельство, завтра подвезут, с утра.
— Джаральд! — крик мачехи привлёк моё внимание к открытым настежь окнам гостиной. Граф даже не обернулся, вместо этого взглянул на меня и протянул руку.
— Идём, Рози, поприветствуем твою матушку.
Я растерялась, но всё же подала ладонь, затаив дыхание, когда его пальцы сомкнулись вокруг неё, и пошла следом, поднявшись по ступенькам сперва на галерею, а потом через распахнутое французское окно в гостиную.
— С приездом, дорогая, — насмешливо поприветствовал отчим, склоняясь перед Катрин в полупоклоне.
Я поспешно забрала из его руки ладонь, совершенно растерявшись от сурового взгляда мачехи.
— Вы катались верхом вдвоём? Почему у тебя такой вид, Розалинда.
— Я случайно облила жакет вином, пришлось снять.
— А волосы, с ними что?
Я провела ладонью по растрепавшимся прядям, которые успели высохнуть и порядком спутались во время скачки.
— Рози упала в озеро, — насмешливо сказал отчим, — пришлось доставать.
Катрин недовольно поджала губы, вновь окинув меня подозрительным взглядом, а я опустила голову, ожидая, что сейчас мачеха определит наказание.
— Ступай, Розалинда. Нам с графом нужно поговорить.
Я поспешно направилась к двери, с облегчением выдохнув. Слава богу, мысли Катрин заняты чем-то более важным, чем воспитание падчерицы.
Собираясь подняться в свою комнату, решила захватить по пути книгу из библиотеки. Если вечером почитать перед сном что-нибудь скучное, то, надеюсь, быстро усну. Хотелось бы верить, что в эту ночь я не буду слышать стоны.
Библиотека особняка была перестроена ещё при отце. Он любил проводить здесь время в кресле у камина, просматривая по вечерам газеты или новые привезённые на заказ книги. Барон много читал о других странах, народах, верованиях, и в библиотеке содержалось немало книг именно по этой тематике. Все они располагались на втором ярусе, окружённом узкой галереей, которую огораживали деревянные резные перила.
Я решила, выбрать что-нибудь по географии, полагая, что чтение о рельефе местности и климате некой отдалённой страны, окажется достаточно скучным. Поднявшись по винтовой лесенке, прошла вдоль полок, вглядываясь в названия на корешках, и очутилась примерно над дверью в библиотеку. Именно в этой части нашлись нужные мне книги.
Я уже протянула руку за одним толстым фолиантом, как услышала скрип отворяемой двери. Не понимаю, что заставило меня вдруг резко присесть и прижаться к полке, скрываясь за резными перилами. Возможно, это был раздражённый тон мачехи, которая стремительно вошла внутрь, говоря:
— Здесь нам не помешают.
Лучше мне было сразу заявить о своём присутствии и немедленно уйти, но я затаилась. По привычке, предпочла скрыться, поскольку хорошо знала, что когда Катрин разговаривает таким тоном, ей лучше не попадаться на глаза.
Мачеха прошла вперёд и опустилась в кресло возле стола, спиной ко мне. Стоило слегка приподнять голову, и я могла видеть её белые руки и пальцы, сжавшиеся на подлокотниках. Отчим зашёл в библиотеку следом. Я услышала, как щёлкнул замок. Джаральд приблизился к столу, но не стал садиться, а облокотился о столешницу, поворачиваясь лицом к Катрин. Графа было видно очень хорошо, а вот он меня пока не заметил.
— Собираешься устроить сцену? — вопрос прозвучал как издёвка.
— Как ты мог? — в голосе мачехи мне послышалась боль. — Стоило уехать на пару дней к больной подруге, как ты затащил в постель какую-то потаскуху. Вас слышал весь дом! Слуги шепчутся о том, что мой муж даже не думает скрывать свои похождения. Ответь мне, кто она?