— Ну, парень. Ты попал… теперь это убийство, — я сорвала с преступника маску и земля подо мной провалилась… — Ты же… ты…
— Вы знакомы? — спросил Виктор, оторвавшись от беседы с медиками.
— Да, я видела этого парня. Буквально час или два тому назад… он вел машину одного неприлично богатого придурка. Так и знала, что он связан с организованной преступностью!
— Так. Сейчас едешь с парнями в участок, поможешь оформить этого красавца. Скажи Эду, чтоб про пушку пока ничего не писал, иначе и тебя оформить придется.
— Я тебя умоляю, она зарегистрирована, просто не на меня… — я красочно закатила глаза. Вечно Виктор портит все веселье и ведет себя как нудный засранец.
— И почем-то служебное оружие находится не в сейфе охранного предприятия, а в сумочке одной очень любопытной помощницы следователя, да? — он улыбнулся и подошел ко мне вплотную. — Знаешь, езжай домой. Прими ванну, выпей чаю, пусть Алекса сделает тебе расслабляющий массаж, или я могу заехать, как покончу с этим…
— Вик… мы это уже проходили и ничего хорошего в итоге не получилось.
— Да, я знаю, просто… я скучаю по тебе, Эми, — он нежно провел ладонью по моей щеке и в памяти всплыли все трогательные моменты, которые мы пережили вместе. Мы с Виком встречались три года. И даже были помолвлены, но я никогда не умела прощать измен…
— Кажется, мне пора оформлять нашего нового друга. Ты не против, если я допрошу его?
— Только по всем правилам.
— Ну разумеется, босс… Синяков не останется. Во всяком разе, на лице.
На третьем курсе я устроилась для прохождения практики в городской следственный отдел, помощником следователя. Должность общественная, не оплачиваемая, но позволяет полностью проследить процесс расследования преступлений, прикоснуться к правосудию и засадить за решетку тех, кто не хочет уважать правила, установленные обществом. Моя категория преступлений — убийства и изнасилования, поэтому я прилагала особенное усердие, чтобы выявить все обстоятельства по уголовному делу. Кроме того, ты получаешь широкий доступ к базам данных, правосудию и закрытым для простых смертных материалам. Я выполняла абсолютно всю работу следователя, только шишки, в случае чего, летели не в мою сторону, как, собственно и благодарности. После окончания учебы, через семь месяцев, меня ждало место следователя, которое Вик, мой бывший, получил два года назад, закончив тот же вуз, что и я.
Вот оно, второе место, после родительского дома, в котором мне было уютно и комфортно — родной следственный отдел. Шесть небольших кабинетов, соединенных просторным общим холлом, запах бумаги с нотками пота, где-то тайком курят следователи, закрыв плотно двери, как маленькие мальчишки. Почти девять вечера, но все на рабочих местах. Как поговаривают, следователи женятся на своей работе. И это вполне справедливо. Иногда они поебывают потерпевших, делопроизводителя или помощника — опера, как это проделывал Вик, в то время, как я выбирала свадебное платье или планировала рассадку гостей за праздничным столом, но все это далеко от идеальной семейной жизни. Пожалуй, здесь нужно выбрать, что для тебя важнее: личная жизнь или общественная безопасность.
— Черт, Вик забыл дать мне ключи от кабинета. Посадите его здесь, я сейчас, — дав распоряжение операм, я раздобыла ножницы. Вскрыв простенький дверной замок, я улыбнулась. Все-таки это самая классная работа на свете… Здесь ты можешь заниматься взломом, и никто не посадит тебя за это. — Проходите.
Оперативники завели преступника в кабинет и, закрыв двери, расположились на стареньком кожаном диванчике, еще лет шесть назад попросившемся впервые на свалку. Тем не менее, он был нам люб-дорог, и как-то не хотелось выкидывать его. Осмотрев преступника, я услужливо поинтересовалась:
— Вас хорошо осмотрели? Все раны обработали?
— Вы умело стреляете. Все пули прошли навылет. Спасибо, — спокойно и чуть нагловато протянул мужчина.
— Чай, кофе?
— Не откажусь от чая и таблетки пенталгина.
— Хорошо, сейчас принесу. Присмотрите за ним…
Первое правило допроса — надлежащая подготовка. Необходимо успокоиться, собраться с мыслями, установить психологический контакт с допрашиваемым. Нет ничего хуже с точки зрения тактики, чем допрос в конфликтной ситуации. Именно поэтому, любой допрос я начинаю с чашки чая, с приема, которому меня научил Борис Алексеевич — мой первый руководитель практики.
— Сахар?
— Два, пожалуйста.
— Хорошо. Итак. Меня зовут Эмилия. Я помощник следователя и сейчас я включу видеокамеру, чтобы записать наш разговор.