Пообедав и передохнув в ближайшем кафе, они отправились в Английский сад.
Здесь ощущение праздника только усилилось - рождественский базар, официальное закрытие которого должно было состояться на следующий день, добрался и сюда, расцветив и оживив холодную зимнюю сказку. Все тот же аромат корицы, цедры, глинтвейна и Бог знает чего еще, плотным облаком окутавший город, проник и сюда, навязчиво забиваясь в замерзшие носы горожан и гостей Баварской столицы. Чуть поодаль, в обрамлении заснеженных деревьев, лежало зеркало озера, превращенное стараниями падких до развлечений мюнхенцев в каток, по ледяной глади которого скользили взрослые и дети.
Наталья тут же схватила Максима за руку и потащила его к катку.
- Давай прокатимся, - с энтузиазмом предложила она.
- Давай, - посмеиваясь, согласился Максим.
Они сели на лавочку и, дружно натянув взятые на прокат коньки, с опаской ступили на голубой лед. Наталья раскинула руки и устремилась вперед, рассекая наточенными лезвиями гладкую поверхность замерзшего озера. Максим не был так проворен, как легкая жена, но тоже старался не ударить в грязь лицом.
- Догоняй, - озорно кричала Наталья, разгоняясь.
- Ну, заяц, погоди, - отвечал Максим, пытаясь хотя бы не отставать, не то, что догнать.
Наталья заливисто смеялась, останавливаясь в ожидании Максима, а потом выскальзывая чуть ли ни у него из рук.
Запыхавшиеся, раскрасневшиеся и ужасно счастливые, они сдали коньки и, уставшие, отправились в отель.
***
Наталья лежала, прижавшись к теплому боку мужа. Так, наверное, чувствуют себя младенцы, когда их грубо вырывают из теплой и надежной утробы матери в суровую действительность. Хотелось, свернувшись калачиком укрыться в надежных стенах.
- Только мне так хреново? - спросила Наталья мужа.
- Не только, - откликнулся Максим.
Шумно выдохнув, словно ныряльщик перед прыжком, Наталья неохотно встала и поплелась в ванную.
Приняв душ и позавтракав, она уютно устроилась на диване и, накрывшись пледом, принялась штудировать контракт. Из соседней комнаты раздавались «Времена года». «Плохой знак», - подумала Наталья, поднимаясь и разминая затекшие от долгого сидения мышцы.
- Есть будешь? - спросила она, подождав, пока он закончит играть.
- Буду, - буркнул Максим.
Сварганив на скорую руку салат из так называемых свежих овощей с восковым видом и водянистым вкусом и разогрев в микроволновке рыбу с гарниром из риса, предусмотрительно оставленные в холодильнике помощницей по хозяйству (слова «домработница» Наталья всегда сознательно избегала), Наталья крикнула:
- Максим, иди есть.
Понурые и невеселые, они сели за стол, вяло пережевывая пищу.
- Кстати, я просмотрела контракт, - вспомнила Наталья.
- И что скажешь? - отозвался Максим.
- Все нормально, пару пунктов я немного изменила, но если немцы не согласятся с изменениями, можешь оставить как есть.
- Угу, - проговорил Максим, задумчиво поглаживая подбородок.
- Что-то не так? - обеспокоено поинтересовалась Наталья.
- Да все Володя из головы не идет. Странно, что он мог делать в Мюнхене?
- Да, мало ли, - пожала плечами Наталья. - Забудь.
- Может, ты и права, - все так же задумчиво отозвался Максим.
***
Примостившись на светлом диване в углу погруженного в полумрак кафе, Наталья медленно тянула через соломинку разноцветный коктейль, время от времени бросая взгляд на часы. Лика опаздывала уже на пятнадцать минут. Наталья вздохнула. Скоро Новый Год, а праздничное настроение безвозвратно осталось в Мюнхене.
- Наташа, - услышала Наталья голос приближавшейся Лики.
- Как я рада тебя видеть, - обняла Лика Наталью. - Рассказывай, как съездили? Какие впечатления?
- Ой, съездили отлично. Слов нет, - развела руками Наталья.
- Представляю, - завистливо сказала Лика.- Фотки принесла?
- Ах, да, конечно, - спохватилась Наталья, доставая из сумочки альбом. - И подарки тоже.
Лика внимательно рассматривала фотографии, приговаривая: «Красота-то какая», «Просто сказка». Покончив с фотографиями, она принялась за подарки, доставая из пакета различные рождественские сувениры, елочные украшения, пряники.
- Спасибо, подруга, - обрадовалась Лика подаркам.
- Да, совсем забыла. Представляешь, мы Владимира в Мюнхене встретили.
- Владимира? - недоуменно переспросила Лика.
- Ну, да, помнишь, я тебе про него рассказывала - сводного брата Евы.
- Напомни-ка, - попросила Лика, удивленно подняв бровь.
- Когда бабушка Максима вышла замуж за деда, он уже был в разводе, - терпеливо начала свой рассказ Наталья. - Деда по партийной работе перевели в Россию, а жена с сыном Володей остались жить в небольшом городке в нескольких часах езды от Киева. Максим видел его всего несколько раз, якобы бывшая жена деда вскоре выскочила замуж и не поощряла общения мальчика с отцом. Первый раз, когда Владимир приехал по приглашению деда, Максиму было где-то лет пять, и он очень пугался большого деревенского увальня, прячась за спиной смеющейся Евы. Второй раз Володя приехал уже с молодой женой Аллой - скромной и застенчивой провинциалкой. Максиму было лет десять-двенадцать. Максим с Евой тогда уже жили отдельно - в деревянной халупе. Приезжали ли они еще, Максим не помнит, не отложилось в памяти. Он знал, что бабушка часто получала от Владимира письма. После ее смерти связь с ними прервалась.