— Сражение никогда не закончится, — дрожащим голосом произносит Рей, чувствуя, как теплые слезы прокладывают дорожки по щекам. Она не спрашивает, она утверждает. — А при вашей жизни были войны?
— Да.
Внезапно призрак смеется с мрачным задором. В его улыбке проскальзывает обаяние заносчивого юноши.
Рей смаргивает и утирает слезы, не понимая, что смешного он нашел в ней или в самом их разговоре.
— Вы с Беном… Знай он всю историю моей жизни, он оценил бы иронию. В любом случае, не говори ему обо мне. Он может быть разочарован тем, что я не стал напутствовать его.
Рей в замешательстве наблюдает, как этот странный человек уходит в туман. Еще с мгновение его смех гуляет отголосками меж каменных перстов. А затем воцаряется тишина.
Рей растеряна и разбита. До утра она греется у костра, пытаясь прогнать дурное предчувствие и мыслить разумно. Вместе с солнцем к ней возвращаются надежда и решимость. Рей с Джакку никогда не сдавалась, не будет и сейчас ждать милости судьбы, безмолвно наблюдая, как безжалостный рок забирает у нее всех, кто ей дорог.
Ей нужно видеть По, и как можно скорее.
Она проводит раннее утро в сборах. Скидывает в вещмешок все, что представляет для нее хоть какую-то ценность. У нее совсем нехитрый скарб: кое-что из одежды, книги, маячок да бластер. Перекидывает через грудь посох.
Рей не собирается бросать свой новый дом, но, отправляясь в дорогу, она не знает, что с ней будет и когда она сможет вернуться.
«Сокол» встречает ее как старый добрый друг, который уже потерял надежду снова взмыть в небо.
— Засиделись мы здесь с тобой, — бормочет Рей, с небывалым трепетом прикасаясь к консоли. — Но теперь — хватит прятаться.
Оторвавшись от земли, она ликует от подзабытого уже чувства эйфории, которое дарит полет, и покидает мир вечных туманов.
— А, Верховный Лидер! — Хакс приветствует его на мостике с удивлением и притворным почтением, намеренно перегибая и с тем, и с другим, — давая понять, как неожиданно, что Кайло наконец-то почтил их своим присутствием. — Могу я знать, по какому срочному делу Вы покидали Превосходство?
— Нет, не можете. — Удивительно, насколько жалкими и тщетными кажутся ему теперь попытки Хакса задеть его. Кайло без труда держит себя в руках: он холоден и отстранен как никогда. — Доложите обстановку.
Он удовлетворенно выслушивает доклад.
— Что с пленником, связанным с Сопротивлением?
— Он содержится в надлежащих условиях, как Вы и распорядились.
— Отведите его в допросную. Целым и невредимым.
Следуя по тюремному коридору, Кайло изумляется тому, как он собран.
Покинув Рей, поначалу он чувствовал себя разбитым и опустошенным, но в то же время в нем словно что-то окрепло. Вместо хаоса, царившего в душе, установился порядок. Вместо смятения, обуревавшего его в последние месяцы, в сердце и мыслях наконец-то настал покой.
Он в задумчивой решительности входит в камеру. Пленник оказывается человеческим подростком — юношей в пыльной, с чужого плеча одежде, в прохудившейся обуви, с грязными волосами, заживающими ссадинами на бровях и губах и с ясными светлыми глазами. Тело пленника дрожит, но взгляд осмысленный и даже отчаянный.
В прежние времена Кайло вломился бы в камеру в маске и без лишних разговоров и прелюдий прошелся бы сквозь чужие воспоминания и мысли.
Правда, однажды он сделал все иначе: долго разглядывал пленницу, ожидая ее пробуждения, снял шлем, действовал с нехарактерной для него осторожностью, почти нежностью, не желая навредить.
Тот допрос плохо для него кончился.
Но сейчас он стоит здесь без шлема — такой же человек, как и юноша перед ним, — и точно знает, как легко прочесть все его эмоции. Кайло ни разу не допрашивал с открытым лицом.
Пленник глядит на него во все глаза: он понимает, кто перед ним.
— Как тебя зовут? — Кайло говорит с ним так, как разговаривал бы с любым незнакомцем, не будь он Верховным Лидером Первого Ордена, а этот парень — связным Сопротивления.
— Кай.
Кай понравился бы Рей. Она тянется к таким.
— Сколько тебе лет, Кай?
— Че… четырнадцать…
— Сэр, — вдруг добавляет он к своему ответу.
Что ж, он не пугает мальчишку, это может быть к лучшему.
Кайло вдруг усмехается про себя, понимая, что Хакс нарочно не сказал ему, что их сверхценный пленник — почти ребенок. Генерал остается верен своей мелочной мести.
— Кай, я уверен, ты понимаешь, зачем я здесь. Ты ведешь себя смело — я ценю это. Но мне нужна любая информация о Сопротивлении. В первую очередь о местонахождении штаба.