— Понятно. Вижу, ты куда-то собрался, — смотрю на его шапку, зажатую обеими руками. На костяшках заметны еще свежие ссадины.
— Ага, — он помрачнел. — Увозят в пансион на несколько недель. Говорят нужно немного подлечиться. Занудство.
— Ничего не поделаешь.
— Это уж точно, — тяжелый вздох. — Но потом-то я вернусь, — улыбается.
— Буду с нетерпение ждать, — я с трудом привстала.
— Честно? — снова эта наивность в глазах, к которой я так привыкла.
— Честно.
— Знаешь, я тут подумал, — Калэб достал из кармана деньги. — Мне Алестер их дал перед отъездом, но в пансионе толку от них нет. Вот. Поэтому, на, купишь себе что-нибудь, — он положил деньги на тумбочку.
— Не стоило.
— Нет-нет, это мой маленький подарочек тебе на Рождество.
— Спасибо. Иди сюда, — друг придвинулся ко мне ближе, и я ничего больше не говоря, просто обняла его. Он пах шоколадными конфетами и молоком. Почему-то мне показалось, что это наша последняя встреча. Может, отключка так плохо на меня повлияла? Не знаю.
— Мотылек, я люблю тебя, — вдруг тихо произнес Калэб. — Очень люблю.
— Я тоже люблю тебя, — что-то больно закололо в груди.
— Мне надо идти, — Калэб разорвал наши объятия и улыбнулся. — Видишь? — он поднял одну ногу, показывая мне свои ботинки на шнуровке. — Сам завязал.
— Ты у меня молодец, — я улыбнулась, а самой дико захотелось заплакать, не от горя, а от счастья.
— Ага, — Калэб щелкнул меня по носу, затем еще раз обнял и вышел из комнаты.
Я с трудом встала с кровати и подошла к окну. Себастьян терпеливо ожидал своего хозяина у завиденной спортивной машины. Калэб, перепрыгивая ступеньки, выскочил на улицу и запрыгнул в автомобиль. Через пару секунд машина скрылась за воротами особняка.
Я вернулась в кровать, но в одиночестве мне долго побыть не дали. Вскоре в спальню зашла Хэтти с подносом в руках.
— Как ваше самочувствие? — заботливо спросила она, ставя поднос на тумбочку.
— Слабость во всем теле, — честно ответила я.
— Такое бывает после снотворного. Проголодались?
— Немного, — я поглядела на поднос и тут же заметила стакан молока.
— Держите, — женщина подала мне стакан и я тут же с дикой жадностью его осушила. — Сейчас вы позавтракаете, примите успокоительное, душ, а после соберетесь.
— В каком смысле соберусь? — я посмотрела на пустой стакан, ощущая, что меня начинает мутить.
— Хозяин распорядился собрать вас, сегодня вы возвращаетесь… К себе, — осторожно произнесла Хэтти.
— К себе? — мой мозг все еще нещадно тормозил.
— Именно.
— То есть в бордель? К Блэйку?
— Да, — по взгляду Хэтти было понятно, что ей неудобно говорить обо всем этом.
— Вот как, — хмыкнула я, ставя стакан на поднос. Что же… Хорошо, — гнев, пробираясь сквозь слабость вызванную препаратом, взорвался где-то в области горла. — Лерой дома? — спросила я.
— У себя, но к нему нельзя, — торопливо ответила Хэтти.
— Похер, — пошатываясь, я встала на ноги и направилась к двери.
— К нему нельзя, — женщина перегородила мне путь.
— Лучше вам сейчас отойти, — мой голос прозвучал угрожающе, и в тот момент я не могла за себя ручаться. — Пожалуйста.
Хэтти отступила и я вышла. После всего я уже не строила иллюзий. Это гиблое дело. Просто я хотела посмотреть этому ублюдку в глаза. Превозмогая слабость и тошноту, я все-таки добралась до спальни Дьявола. Открыв дверь, я увидела его. Он лежал в кровати, но не спал. Синяки, ссадины и кровоподтеки на его лице вызвали у меня улыбку. Правильно Калэб и сделал, что поколотил этого урода.
— Значит, вот как ты решил избавиться от меня? — я привалилась спиной к двери, чтобы не упасть. — А Калэбу что скажешь? Что я убежала? Умно, однако. А при нем меня выставить духу не хватило?
— Пошла вон, — не поднимая на меня взгляда, проговорил Лерой.
— Стыдно посмотреть в глаза? — с издевкой спросила я.
— Пошла вон, — повторил он.
— Я уйду, можешь не сомневаться, но я хочу, чтобы ты кое-что знал. Кроме Калэба и меня тебя больше никто не любит и вряд ли полюбит. Я знаю, что мои чувства нахуй тебе не нужны, но Калэб… Я недооценила твою жестокость. Хватит ли тебе сил солгать ему глядя в глаза? Знаю, что хватит, ведь в тебе нет ничего человеческого. Не понимаю, что я вообще могла найти в таком моральном уроде как ты.
Лерой медленно поднялся с кровати и двинулся в мою сторону. Я его не боялась, не могла, не получалось, все сломалось. Грейсон подошел ко мне вплотную. Я с вызовом смотрела на него. Он склонил голову чуть набок, и я увидела, что по его рассеченной брови скользнула капля крови. Дьявол склонился ко мне, больно схватил за подбородок и впился поцелуем в мои губы. Он не целовал, просто кусал, причинял боль, уничтожал остатки меня самой. Это было целиком в его стиле.