На этот раз я решил остановиться в центре города неподалеку от банка. Сняв номер, сразу же привел себя в порядок и завалился спать, потому, как день клонился к вечеру, и я решил, что свои проблемы лучше начинать решать с утра.
Особенных проблем, действительно не было. Не считать же за проблемы то что, для того чтобы правильно оценить, согласовать цены, и продать камни, слитки, и кое-какую бижутерию, в основном взятую с «Морской жемчужины» пришлось затратить не один-два дня как я предполагал на самый худший случай, а целую неделю. А первый же вопрос, который мне задали в банке, звучал как:
— Откуда у вас все эти драгоценности, сэр.
— Это все, что моя семья сумела сохранить после отъезда из России, после свершившегося там переворота в 1917 году. — Произнес я несколько скорбным голосом. — Я понимаю, что все это трудно доказать, но тем не менее это так. Мы долго жили в Харбине, а после смерти моих родителей я решил переехать сюда в США, Китай начал выдавливать русских со своей территории, и потому я уехал, тем более, что немецкий язык можно сказать родной для меня.
— А, как же тогда паспорт, с гражданством Германии?
— Мне его выписали в Харбине в 1920 году, в немецком консульстве. К тому времени Российские документы оказались недействительны, пришлось озаботиться тем, что было возможно. Насколько я знаю это достаточно легко проверить.
Не знаю, насколько мои слова были убедительны, но так или иначе, банк согласился реализовать имеющиеся у меня драгоценности, и скупить золото по заявленой правительством цене. Правда, учитывая то, во что это вылилось для меня, выгода банку была неоспоримой. Так или иначе, уже к концу недели, мое состояние перевалило за триста пятьдесят тысяч долларов. Причем банк, как оказалось, брал комиссию, за продажу, за работу оценщика, за экспертизу еще за какие-то услуги, и даже учел будущие налоги, декларацию на которые я должен был подать уже через несколько месяцев. И хотя в итоге доля банка с учетом всего вышесказанного составила около шестидесяти пяти процентов, и я был вынужден с нею согласиться, потому что прекрасно понимал то, что иначе все это продать просто невозможно. Ладно золото. Согласно указа его были обязаны купить в любом банке, а вот с камнями наверняка были бы проблемы. Да и имелось у меня подозрение в том, что откажись я от этой сделки и мне вновь придется доказывать законность наличия у меня всех этих вещей. Но если в банке удовлетворились только моими словами, то повторные доказательства пришлось бы предоставлять фискальным органам, и я далеко не уверен, что все разрешилось бы благополучно. Зато теперь на моих счетах есть вполне приличная сумма, которой должно хватить на большую часть моих запросов, плюс я могу не беспокоиться за уплату налогов, потому что по договору, банк проделает эту операцию самостоятельно. Правда из всего того, что я смог вывезти зарубеж, у меня остался только кулон на толстой цепи, который я не снимал с того самого момента, как впервые надел его в штаб-квартире адмирала, и кольт с дарственной надписью от полковника Каппеля.