Кухня, тоже заслуживает того, чтобы хотя бы вскользь упомянуть о ней. Представьте себе, огромное помещение, заставленное электрическими плитами, разделочными столами и огромными холодильными установками. Здесь с раннего утра и до позднего вечера трудятся десятки поваров, кондитеров, хлебопеков и подсобных рабочих, готовя пищу для всех полутора тысяч пассажиров, и четырёх сотен членов команды, находящихся на судне. Кухня на судне одна, но меню, по которому составляются комплексные обеды, сильно различается.
«Калифонию» не зря называют шедевром американской техники и искусства. Техника судна действительно великолепна. Нельзя не восхищаться скоростью парохода, его противопожарными устройствами, смелыми и элегантными линиями его корпуса, его радиостанцией, с помощью которой вы имеете возможность сделать звонок в любую точку Соединенных Штатов, или отправить телеграмму, в любую точку мира. Но если технику, можно назвать безупречной, то в области искусства американцы блещут не особенно. Несколько аляповатые украшения интерьеров, безвкусные живописные полотна на стенах, выглядят, разумеется, богато, но как-то без особого вкуса. Тоже самое относится и ко всему остальному. Очень много золота, цветной кожи, красивых металлов, шелка, дорогого дерева, великолепного стекла. Очень много богатства и очень мало настоящего искусства. В общем, это то, что обычно называют «стиль Триумф». Рассчитанное скорее на разбогатевших нуворишей, оставшихся в душе обычными жителями глубинки.
Накануне прихода в Гонолулу состоялся парадный обед и вечер самодеятельности пассажиров. Обед был такой, как обычно, только добавили по куску праздничного торта, и две крохотные розетки с красной и черной икрой. Последнюю я ненавижу с самого детства, и когда предложил оную своим соседям по столику мисс Джерри, так долго благодарила меня, за мою щедрость, что у меня начало сводить скулы, от ее славословий. Кроме того были, мужчинам были подарены довольно приличные кожаные портмоне, с логотипом компании и рельефно изображенным судном на котором мы сейчас находились, а представителям женского пола, пудреницы с той же эмблемой. Раздача подарков как мне показалось, производилась скорее для того, чтобы уберечь пароходный инвентарь от разграбления. Дело в том, что большинство путешественников одержимо психозом собирания сувениров.
— В первый рейс «Калифорнии» пассажиры, — по словам одного из стюардов — утащили на память громадное количество ножей, вилок и ложек. Уносили даже тарелки, пепельницы и графины. В каютах недосчитались нескольких сотен полотенец, халатов, постельного белья и домашних тапочек. Была бы возможность, унесли бы и что-то по крупнее, но видимо остановила совесть.
— Совесть? Скорее боязнь, что придется тащить эти шкафы на себе. — Усмехнулся я.
— Так, что выгоднее подарить значок в петлицу, чем потерять ложку, необходимую в хозяйстве, или постельные принадлежности. — Сокрушительно добавил стюард.
Гонолулу встретил меня теплом, непривычным, но тем не менее достаточно приятным запахом цветов и каких-то экзотических растений. Города, в том понимании каким я его помнил, разглядывая в будущем картинки из интернета, или Гугл-карты, еще не существовало. На побережье находилось два довольно больших отеля, стоящих радом друг с другом, чуть в стороне два десятка домов местных жителей, несколько магазинов, кинотеатр, пара не совсем понятных увеселительных сооружений, и множество мелких кафе и ресторанчиков. Когда-то про город, в котором я провел свою юность, говорили в шутку: «Куда ни плюнь — столовая». Не то чтобы столовая, но почти на каждом перекрестке стояла дровяная печь, в которой или пекли свежие румяные лепешки, подавали горячий чай, готовили плов, лагман или шурпу. Здесь было примерно тоже самое, правда, с местным колоритом. Предлагали в основном местные овощные блюда и соки всевозможных цветов, оттенков и вкусов. Асфальт присутствовал только в самом городе, стоило сделать хотя бы десяток шагов за его пределы, как он обрывался, и начиналась проселочная дорога. Впрочем, учитывая, что здесь нет ярко выраженного сезона дождей, а температура круглый год держалась на отметке двадцать восемь — тридцать градусов Цельсия, редко, в самые холодные ночи, опускаясь не ниже восемнадцати градусов. Эти места можно было считать Райскими островами, если конечно не обращать внимание на то, что буквально в ста пятидесяти милях от острова Оаху, находится другой остров Гавайи, на котором до сих пор имеются действующие вулканы. С другой стороны, благодаря им, остров каждый год прирастает в своей площади. А люди живут и там.