— Как домой-то съездила?
Это про Золотую Неделю — она навещала родную ферму.
— Родители за меня очень рады! — Широко улыбнулся очередной счастливый ребенок, согрев мое сердечко: — Но на ферме сейчас полный хаос! — Хихикнула.
— Что поделать, — Улыбнулся я: — Развитие требует жертв!
— Нет, я совсем не против! — Покачала она головой: — Мы все очень тебе благодарны.
Глава семейства Аракава вместе с другими тамошними фермерами получили кучу денег на переформатирование своих ферм из молочных в мясные. Уже к осени мы откроем по всей Японии сетевуху «Одзава бургер». Чем я хуже Тимати, в конце концов? Молочная продукция, впрочем, тоже никуда не денется — это ведь тоже очень прибыльный бизнес.
Пробежавшись по остальным квартирам, порадовал всех новостью о запуске в СССР, пригласил на турнир («такая честь!») и потарахтел к дому. После подзарядки энергией от со всех сторон довольных работой на нашу контору культовых персонажей сонливость почти пропала, поэтому, никого не обнаружив дома (вредный кошак мог бы меня и встретить — больше двух недель не виделись!), решил сходить в гости к супружеской чете Сэки — познакомиться с Людиной дочкой и посмотреть на близнецов. Собрав подарки — у них, как и нас, есть всё, поэтому ограничимся сувениркой в виде плюшевого Чебурашки — привез из СССР, и привезенного оттуда же пищевого набора, включая опята, грузди и большой пучок редкого в Японии укропа с парой пачек семян. Малышам — заранее купленные мамой Хомурой по моей просьбе погремушки. Опять-таки, чисто для галочки — от близнецов (не конкретно этих, вообще от любых) японцы приходят в бурный восторг и буквально заваливают подарками. Родители Сэки-сана — не исключение.
Мопед не понадобится — помимо бабушек и дедушек, на нашей улице недавно поселилась и семья Сэки, в хорошем, просторном доме с садом типа нашего — Люда же тоже русская, поэтому, получив столько свободных (читай — засаженных плодовыми деревьями) площадей, развернулась во всю мощь, возведя теплицу, баньку и разбив аккуратные грядочки. Это — так сказать, на заднем дворе, а ведущая к дому дорожка обрела клумбы, которые вызывают уважение даже у Хэруки. Бонсай работы Аоки Ринтаро, само собой, тоже в наличии — свадебный подарок.
Отворив калитку, прошлепал по дорожке и позвонил в дверь. Я же не разбужу малышей?
— Кто там? — Раздался из-за закрытой двери детский голосочек. На японском, но с русским акцентом.
— Таня, это Одзава Иоши. Мама дома? — Спросил я.
— Дома, но она просила меня никому не открывать!
Хохотнув, ответил:
— Тогда сходи за мамой, и она решит, открывать или нет.
— Хорошо!
Подождал с минуту, и дверь открыла уже моя старшая подруга, одетая в красивый, расписанный цветами японский халат. Причесаться Люда успела, но выглядела немного истощенной — после родов она похудела на пару килограммов, а под глазами поселилась легкая синева. Несмотря на это, женщина прямо-таки светится изнутри от своего семейного счастья.
— Привет, Ёжик! — Улыбнулась она мне и обратилась к стоящей рядом пятилетней (день рождения бедному ребенку пришлось отмечать в больнице) златовласой девочке, одетой в сиреневый сарафанчик и гольфики: — Помнишь, я тебе фотографии показывала? Это он.
— Наш Ёжик? — С улыбкой спросила девочка у мамы.
— Да, — Кивнула Люда.
Мне нравится быть ёжиком — хороший тотемный зверь!
Девочка серьезно кивнула маме и отвесила мне глубокий, торжественный поклон:
— Спасибо за все, что ты для нас сделал, Ёжик!
Я сейчас заплачу! Вот оно — мое первое по-настоящему доброе дело (все сделанное для семьи — не считается!) в этом мире, а заодно — мощнейшее напоминание, что всё — не зря! С тех пор многое изменилось, но эта девочка для меня гораздо важнее других.
Поклонившись в ответ, покачал головой:
— Это тебе спасибо!
— За что? — Удивилась девочка.
— За то, что благодаря тебе я понял, для чего я здесь! — Благодарно улыбнулся я ей, залез в рюкзак и…
— Чебурашка!!! — Обрадовалась Таня, крепко обняла игрушку: — Спасибо, Ёжик!
— Совсем мне ребенка разбалуешь! — Подмигнула мне Люда.
— На то ты и мать, чтобы исправлять! — Подмигнул я ей в ответ.
— Зайдешь?
— Зайду!
И мы зашли.
— Вовремя ты, Адзуса и Цубаки как раз уснули, — Сказала Людмила, вешая мою куртку на крючок.
— А посмотреть можно? — Попросил я, сковыривая кроссовки.
— Конечно! — Улыбнулась она.
— Покажешь мне братьев? — Спросил я Танюшку.
— Покажу! — Радостно кивнула она.
По пути к лестнице с интересом осматривал дом — Людина рука чувствовалась везде и выражалась в вязаных салфеточках, горшках с цветами, мягких коврах и со вкусом подобранных цветах интерьера.