– Так и вчера было? – воспользовавшись тишиной, спросил я.
Телефон – Тадакуни Ёситакэ, студент.
– Так и было, – кивнула президент.
Телефон! Такахиро Мацумото, домохозяин.
– Блин, а я надеялся параллельно что‑нибудь писать, – вздохнул я и снова взял трубку. Тадакуни Мэй, преподаватель сельскохозяйственного университета Уцуномии. Хорошее учебное заведение, смотрел аниме про такое.
– Думаю, вы можете идти, – улыбнулся я ребятам.
– Твои «Звездные врата»… – начала президент, но была перебита телефонным звонком. Хёка Кандзакири, хостесс.
– …Всем понравились! – закончила фразу президент, пока Мурата‑сан и Исида‑сан подхватывали сумки и шли на выход.
– Извините, что пропустил ваши сегодняшние стихи, – слегка поклонился им я.
– Ничего, – покачал головой Исида. Мурата‑сан просто улыбнулась.
Дзынь! – Ичиго Куросаки, преподаватель кендо.
– Хэруки, оставь, я разложу потом. Спасибо, что выручила. Увидимся завтра! – тепло улыбнулся я пытающейся разложить в нужном порядке листочки девушке. Она тепло улыбнулась в ответ, взяла сумку, попрощалась и покинула клубную комнату. Сегодня без целовашек, да? Не все дни одинаково полезны.
Дзынь! – Мисато Кацураги, лаборант.
– Такерада‑семпай, я понимаю, чего ты ждешь, но увы, новых глав «Биочервя» у меня нет.
Президент поникла. Дзынь! – Сикамару Нара, сантехник.
– Может, я сяду на телефон, а ты пока напишешь продолжение?
Дзынь! – Химура Кэнсин, госслужащий.
– Не думаю, что в таких условиях получится написать что‑нибудь стоящее, – развел я руками.
Дзынь! – Акеми Хомура, девочка‑волшебница со способностью возвращаться в прошлое.
– Телефонное хулиганство – это плохо! – назидательно сказал я и положил трубку.
– Ты мог бы пойти в библиотеку и написать что‑нибудь там, – не отставала жадная до буковок Такерада‑семпай.
Дзынь! – Танджиро Камадо, плотник.
– Сегодня ночью я почти не спал, поэтому совсем не могу заниматься творческой работой, извини. Постараюсь написать что‑нибудь в ближайшие дни.
Такерада‑семпай горько вздохнула, попрощалась и покинула клубную комнату, оставив меня принимать звонки. Телефон не умолкал ни на секунду. Японцы обоих полов (в эти темные времена гендера всего два), разных возрастов и профессий не переставали названивать. Рука устала записывать данные, от постоянного звона начала болеть голова. К концу второго часа я уже был готов кинуть снятую трубку на стол и свалить домой отсыпаться, но удержался. В итоге записей получилось 143. Возможно, я немного расторопнее Такерады‑семпай, поэтому обогнал ее на 4 человека. Как же я хорош! Как только время истекло, телефон сразу заткнулся. Потрясающая дисциплина у японцев – сказано звонить до стольки‑то, они так и будут делать.
Собрав листочки со «Звездными вратами», сунул их в сумку как есть – разберу дома. Закрыв клубную комнату, понес ключ в учительскую – раньше этим занималась Такерада‑семпай. Кстати, а что с куратором? Если не ошибаюсь, он положен каждому клубу. Почему у нас нет? Анимежизнь загадочна! В учительской поздоровался с незнакомым учителем и повесил ключ в специальный ящик. Спустившись вниз, переобулся, покинул школу и с наслаждением потянулся. Сонный учебный день успешно окончен! Можно идти домой и подремать пару часиков. Планы на вечер – домашка, «Биочервь», разговор с батей. Параллельно всему этому надо бы провести время с сестренкой. Соскучился.
Тихонько напевая «День победы», дошел до ТЦ, преодолев сонливость, заставил себя зайти и купить диктофон – тоже Сони, но не такой, какой выдавал мне батя. Этот назывался Micro‑Cassette‑Corder M‑11EV и был даже меньше предыдущего. Удобно лег в карман, по дороге я тренировался вслепую нажимать кнопку «Запись». Ух, попадись ты мне, Сэкера‑тян! Не попалась.
По дороге у дома Чико каталась на своем новеньком розовом велосипеде. С рукоятей свисали кисточки, спереди была закреплена корзиночка. Рядом шла Есикава‑сан, подстраховывая сестренку.
– Братииик! – увидела меня Чико, – Смотри как я умею!
После этого громкого во всех смыслах заявления она отпустила руль, подняв руки вверх. Естественно, велик «загулял», сестренка потеряла равновесие и начала падать. К счастью, Есикава‑сан успела ее поймать, и упал только велосипед.
– Хорошая работа, Есикава‑сан! – облегченно выдохнул я, – Чико, езда без рук – высокоуровневая техника, и быстро ее не освоить. Будь осторожней, ладно?
– Я согласна с твоим братом, Чико‑тян. В следующий раз я могла бы и не успеть. Хорошо, что мне удалось отговорить тебя посадить в корзинку Сакамото‑сана.
– Поняла, простите, Есикава‑сан, – скуксилась Чико.
– Ты голоден, Одзава‑сан? – спросила меня няня.
– Очень, – ответил я.
– Я приготовила мацунабэ – это знаменитое блюдо из Фукуоки.
– Никогда не пробовал, – улыбнулся я ей, потом обратился к сестренке: – Покушаем вместе, Чико?
– Я не голодна. Хочу еще покататься. Можно? – спросила она.
– Конечно можно, – улыбнулся я и пошел к дому. По пути заглянул в теплицу – отлично, через пару дней можно собирать урожай. Умывшись в ванной, пошел на кухню. На плите стояла большая кастрюля, в ней плавали куски мяса вперемежку с капустой и зеленым луком. Так вот ты какое, мацунабэ.
Навалил солидную порцию в тарелку, в другую насыпал риса из рисоварки, покушал. Вкусно. Надо будет освоить это блюдо. Помыв за собой посуду, поднялся в комнату и завел будильник – подремлю полтора часика, не больше, а то режим собьется, и ночью я не усну.
* * *
Открыв глаза от писка будильника, сразу же увидел спящую рядом Чико. Решила составить компанию братику, да? Милаха. Поднявшись, потянулся, зевнул, оделся, и, слегка покачиваясь, спустился вниз. Лучше бы не спал – голова болит, во рту будто Сакамото‑сан побывал. Фигня, потерплю часика три и вырублюсь уже до утра. В ванной выпил таблетку аспирина – мои жалобы на его низкую эффективность оказались наветом. То, что нужно лечить антибиотиками, аспирин не вылечит. Зашел в гостиную, там что‑то писала Есикава‑сан.
– Добрый вечер, Есикава‑сан, – поприветствовал я ее.
– С пробуждением, Одзава‑сан. Не выспался вчера ночью? – поприветствовала она в ответ, отложив карандашик.
– Да, немного засиделись, – кивнул я, – Что пишете?
– Отчет о проделанной работе для твоего отца.
– Хо? Даже так? Он настолько требователен?
– Вовсе нет, это стандартная часть моей работы, – с улыбкой покачала она головой, – Как тебе мацунабэ?
– Вкусно! Спасибо, Есикава‑сан, вы прекрасно готовите! – искренне похвалил я няню.
– Спасибо за похвалу, Одзава‑сан. Я некоторое время посещала курсы кулинарного мастерства, – похвасталась она.
– Потрясающий набор навыков. Нам очень повезло, что отец нанял вас, – поддержал беседу вежливый я.
– Судя по тому, что мне рассказала Чико, твои навыки не менее впечатляющие, – улыбнулась она.
– Это смотря с кем сравнивать, – развел я руками, – Как у нее дела, кстати?
– Травмирована, но перспективы прекрасные. Повезло, что в силу своего возраста она не осознавала всего ужаса той ситуации, – вздохнула Есикава‑сан, – Прими мои соболезнования, что эта женщина встретилась на твоем жизненном пути.
– Матерей не выбирают, – махнул я рукой, – Пойду займусь домашней работой.
– Тебе нужна помощь? – спросила она в спину уходящего меня.
– Нет, спасибо! – отказался я.
Поднявшись в комнату, с улыбкой посмотрел на Чико. Хорошо, что хороший ребенок хорошо лечится. Взяв школьную сумку, спустился на кухню и занялся домашкой, контролируя вход на кухню – нельзя, чтобы няня заметила аномальную скорость выполнения заданий. Закончив, поставил чайник, и, придумав хитрый план, заглянул в гостиную:
– Есикава‑сан, хотите чайку?
– Не откажусь, Одзава‑сан, – с улыбкой поднялась она с дивана и потянулась, – Бумажная работа утомляет.
Пройдя на кухню, уселся на стул и поддержал беседу:
– Согласен. Бюрократия – худшая часть человеческого общества.