– Вы меня так балуете, Одзава‑сан! – Кокетливо ответила Хирано‑сенсей, – Этот букет прекрасен, спасибо! – Судя по шуршанию, букет поменял владельца, – Я уже готова, сейчас, только поставлю эту красоту в вазу получше. Можете подождать внутри, Одзава‑сан.
Батя произнес ритуальную фразу входа в чужой дом и прикрыл за собой дверь. Блин, они ведь явно куда‑то собрались! А когда будут выезжать, неминуемо меня "спалят"! Метнувшись к качеле, собрал пожитки и забурился во дворы поглубже, не теряя, впрочем, возможности видеть "объекты". А вот и они! Оказывается, Хирано‑сенсей за заернутыми шторами успела переодеться в красивое вечернее черное платье со скромным декольте, украсив шею простеньким кулоном на тонкой цепочке. В ушах – изящные серьги, прическа – высокая и сложная. Туфли сменились на своих коллег с длиннющей "шпилькой". Неизменными остались только сумочка и накинутый на плечи плащ. Батя галантно открыл для дамы дверь автомобиля, следом уселся сам, и будущая семейная чета Одзава укатила.
Похохатывая и радуясь за батю, отправился домой. Каков, а? Я тут ну прямо совсем не нужен – сегодня отец открылся с новой для меня стороны. Он настолько производит впечатление очкастого корпоративного ботана, что я как‑то совсем упустил из виду его положение в "Хонде". А оно, если что, было высоким еще до моего появления, и даже чудовищный репутационный "дебаф" из‑за развода не позволил "Хонде" его уволить. Значит, что? Значит, батя в полной мере обладает навыками настоящего высокоуровневого корпоративного дрона – коммуникабельность и напористость. Интересно, а какое это свидание? Второе или третье? Они пока не перешли на имена, это плохо? Может, хитрая Хирано‑сенсей просто "динамит" батю, раскручивая на рестораны и подарки?
Ой, ну началось! Нужно верить в людей, Иоши! Сделав глубокий вдох, подавил желание закашляться и широко улыбнулся – скоро у меня будет новая мама!
Глава 15
Как ни странно, вчера бабушка не стала на меня орать и даже не настучала бате, получив в моих глазах пару баллов. Может, в этом и заключается ее план? Когда сегодня утром она отвела Чико в школу, вернулась домой, застав меня за готовкой густого мясного рагу.
– Дэйчи говорил, что ты умеешь готовить, любопытно будет попробовать! – Уселась за кухонный стол одетая в длинную черную юбку и черную же блузку бабушка, поправив висящие на шее толстые красные бусы.
В таком наряде она действительно выглядит старой. Что ж, если они (батины родители) теперь все время будут маячить где‑то неподалеку, будет полезно наладить взаимоотношения так, чтобы я получал максимум пользы и минимум проблем. Поэтому:
– Бабушка, можешь рассказать, как вы с дедушкой встретились?
Пусть хотя бы расскажет всякого интересного.
– Я уже рассказывала тебе, но, если ты не против, с радостью поведаю эту историю снова! – Довольно улыбнулась она. Рассказывала она, очевидно, прежнему Иоши.
Закипел чайник, бабушка заварила нам обоим чай (очень вкусно!), уселась за стол и направила взор куда‑то внутрь себя:
– У Наоки четверо братьев было, всех призвали в 37 году, – Начала рассказывать она, – Последний – в сорок третьем погиб. Твой дедушка был в семье младшим, и повоевать не успел. Наоки горел жаждой мести, поэтому с самого начала войны учил китайский, и, когда война закончилась, он сильно горевал! – Она хохотнула, потом посерьёзнела: – Не подумай, я вовсе не считаю войну чем‑то смешным!
Я понимающе кивнул:
– Война – ужасна, но дед – смешной, правильно?
Бабушка снова хохотнула и кивнула:
– Да. Наоки всегда был забавным! Однако! – Покачала она пальцем, – Это не помешало ему стать заведующим кафедрой китайского языка в университете!
Какая ирония.
– Так вот, – Она отхлебнула чайку и продолжила, – Горю Наоки не было предела, однако его родители были счастливы, что хотя бы один сын остался в живых, и настояли на скорейшем браке – боялись, что род прервется, если с Наоки что‑то случится. Здесь в этой истории и появляюсь я! – Шутливо указала на себя бабушка и мечтательно зажмурилась: – Хаяси Йошико! 15 лет, выпускница женской гимназии! – Я невольно залюбовался – на миг лицо бабушки Йошико словно помолодело на четыре десятка лет, явив юную девочку, которой она когда‑то была. Неверно истолковав мою улыбку, она пояснила: – Образование в те времена немного отличалось. Например, у меня были такие предметы как танцы, игра на сямисене, каллиграфия и икебана. Ну, а домоводство и сейчас есть, – Улыбнулась она.
– Традиционное воспитание, получается?
– Получается так. О, Иоши‑кун, я была невестой мечты! Не будь Наоки единственным наследником семьи торговцев шелком, он и посмотреть бы не посмел в мою сторону! – Бабушка вздохнула, – Тогда я не была особо счастлива – мой жених был тощим и мрачным. Совсем не горел желанием жениться, но воля родителей – закон! Первое время было непросто, но со временем у нас получилось поладить, и я забеременела. Наоки же поступил в университет – он утешал себя тем, что хорошо изучив язык врага, можно постичь его сущность и ударить в самое сердце! – Последнюю фразу бабушка явно цитировала, грозно воздев кулак над головой, потом захихикала.
Я невольно хохотнул в ответ. Ясно, почему у деда такие кровожадные рассказы – побеждает китайцев внутри головы. Стало немного стыдно – кто я такой, чтобы его осуждать? У меня никогда четверых братьев не гибло. И все‑таки хорошо, что дед мирный человек. Лучше дед‑фантазер, чем дед‑отморозок. И они с бабушкой не такие уж и старые. Деду, получается, 59 лет, бабушке – 58.
– Через восемь месяцев у нас появился Дэйчи, – С теплой улыбкой продолжила бабушка, – Роды были тяжелыми – я все‑таки оказалась слишком молода, – Улыбка приобрела виноватый оттенок, – И больше детей у нас не было. Дэйчи всегда был нашим единственным и любимым сыночком! Мы жили в доме родителей Наоки, пока он сам упорно учился. Закончив университет, он устроился туда на работу, и мы стали жить отдельно, навсегда порвав отношения с его и моими родителями – к этому моменту Наоки привязался ко мне всей душой и винил родителей за то, что настояли на раннем появлении внуков, – Улыбка бабушки стала грустной, – Он всегда хотел много детей, но я ни разу не услышала от него ни слова упрека.
Пока бабушка собиралась с мыслями, я выключил рагу и разложил по тарелкам. «Итатакимаснув», приступили.
– Очень вкусно, Иоши‑кун! – Похвалила бабушка, – Видимо, ты унаследовал кулинарный талант от рода Хаяси! Наоки готовит просто чудовищно. Твой отец – уже лучше, но, похоже, именно тебе было суждено унаследовать этот дар целиком!
– Спасибо! Очень приятно такое слышать! – Улыбнулся я, – Расскажешь еще?
– Конечно! Поначалу все шло прекрасно – наш любимый Дэйчи полностью оправдывал наши надежды, был хорош в учебе и спорте. Мы были счастливы, когда он с легкостью поступил в Токийский университет! – Улыбка бабушки померкла: – Но именно там он и встретил эту… – Она поморщилась.
– Вы были против? – Немного помог ей я.
– Против? Не то слово! О ее семье ходили мерзкие слухи, а сама она выглядела очень легкомысленной особой! Но, в конце концов, когда он поклялся окончить университет до свадьбы, мы смирились и дали свое благословление. Сам знаешь, к чему это привело, – Она поджала губы и уставилась в стол, – Тогда, не выдержав позора, Наоки покинул университет, и мы переехали на Гавайи.
– Зато какие получились внуки! – Нескромно заявил я.
– Это да! – Хохотнула бабушка, – Я даже не предполагала, что в маленьком Иоши сокрыто столь многое. Тебя, кстати, назвали в мою честь!
Даже так? Любит отец родителей.
– Отец кое‑за кем ухаживает, – Решил я обсудить деликатный вопрос заранее – как бы бабка не начала вставлять палки в колеса.
– Да, он сам мне сказал. В этот раз, похоже, решил прислушаться к материнскому сердцу! – Гордо улыбнулась она, – У меня в Уцуномии осталась куча подруг, поэтому я уже все узнала.
– И ты не против?
– Совсем не против! Хирано‑сан – замечательная женщина. Дисциплинирована, умна, воспитана. То, что она до сих пор не замужем – огромная удача для нас. Кроме того, они с Дэйчи достаточно молоды, чтобы родить ребенка!