– Лучше бы ты про будущую маму рассказывал. Что любит, что ненавидит, как лучше в доверие втереться. Видят небеса, она нужна нам больше, чем мы ей! – Отмахнулся я от бесполезной информации. Гонки – гайдзинская штука, и глубоко в нее погружаться – себя не уважать.
Батя покраснел, глубоко вдохнул и…выдохнул, сохранив самоконтроль. Какой молодец.
– Не волнуйся, пап, я же никогда тебя не подводил?
– За последние полгода – ни разу, – Честно признал батя, – Но эта твоя клоунада когда‑нибудь дорого тебе аукнется! – Выдал он мрачное пророчество.
– Не переживай, я же знаю, когда можно повалять дурака, а когда нельзя, – Заверил я его.
Мы подъехали к дому Хирано‑сенсей, отец велел мне покинуть машину и стоять около нее, а сам пошел звать будущую маму. Блин, волнительно‑то как! Буду очень стараться не подвести батю – влюбиться в его годы – дорогого стоит, и я буду последним, кто ему помешает. Поэтому – стоим навытяжку, язык суем как можно глубже и на всякий случай придавливаем его смехотворным грузом моего никчемного здравомыслия.
Пока я смирял всякое подростковое, батя дошел до двери, позвонил. Хирано‑сенсей открыла где‑то через минуту, уже полностью готовая – в темно‑синем платье с белым воротником, в ушах и на шее – жемчуга. Не скрытый платьем кусочек ног облегался темными колготками и оканчивался туфельками на каблучке. Поверх всей этой прелести – классическое темное пальто. Могу ошибаться, но я, кажется, видел такое в магазине Dior, когда водил туда Хэруки. Это она на свои, или батя успел приодеть ее к «смотринам»? Голову будущей мамы украшала изящная шляпка. Да, батя с ней рядом смотрится, конечно, бледновато. Плевать, я рядом с Хэруки смотрюсь не лучше.
– Сын, познакомься, это тренер твоей сестры, Хирано Хомура‑сенсей.
Женщина поклонилась.
– А это мой сын, Одзава Иоши!
Поклонился и я. Для Хирано‑сенсей батя отпер дверь сам, мне – водитель. Такая честь! Они заняли один диван, я уселся напротив. Теперь можно поговорить, чем Хирано‑сенсей и воспользовалась:
– Приятно познакомиться, Одзава‑кун! Я многое о тебе слышала. И не только от твоих отца и сестры.
Какая добрая улыбка.
– Мне тоже очень приятно с вами познакомиться, Хирано‑сенсей. Простите, но до сегодняшнего утра я о вас слышал только от сестры, – Покаялся я, – Но только хорошее! – Улыбнулся.
Батя игранул желваками, но вмешиваться не стал.
– Мы неплохо ладим с Чико‑тян. Она хорошая девочка, – Улыбка Хирано‑сенсей потеплела еще на пару градусов.
Дальше так и пошло – Хирано‑сенсей задавала вопросы, я отвечал. Всегда – с упором на заслуги окружающих, но в какой‑то момент это не прокатило:
– Но марафон ты выиграл без посторонней помощи!
– Это так, – Пришлось смириться, – Тут я и вправду молодец.
Хирано‑сенсей мелодично хихикнула и сказала:
– Дейчи‑сан (ага, по имени!) говорил, что ты занимаешься боксом, Одзава‑кун?
– Просто для себя. Хотя получить какой‑нибудь юношеский разряд было бы прикольно!
Там не опасно – все в защите, японские подростки бьют достаточно слабо, голова сотрясается не сильно.
– А какой у вас дан, Хирано‑сенсей? – Задал я ответный вопрос.
– У меня красный пояс! – Не без гордости ответила она.
Не хочется сознаваться в своем невежестве, потом спрошу у Чико, насколько это круто, а пока:
– Потрясающе, Хирано‑сенсей! По вам не скажешь, что вы так сильны.
– Да, в свое время мне не было равных! – Похвасталась она и вздохнула, – Впрочем, эти дни давно позади.
– Воспитаете из Чико олимпийскую чемпионку?
– Если она будет как следует стараться, все возможно, – Не стушевалась Хирано‑сенсей.
Наконец, батя решил вмешаться и занял женщину разговором о какой‑то взрослой фигне. Облегченно выдохнув, посмотрел в окно как раз вовремя, чтобы увидеть дом Кейко, который оказался ничуть не меньше нашего. Построек, конечно, поменьше, но это я такой особенный. Как бы показывая, насколько убога планировка нашего двора, дом окружали растения – деревья, кустарники… С большей части листва уже опала, но голые ветви ничуть не портили картины. Японцы, что тут скажешь. У меня так никогда не получится.
Оставив Хирано‑сенсей скучать в машине, мы с отцом пошли знакомиться с родителями Кейко – не могут же они отпустить дочку с незнакомым человеком. Семья Симидзу открыла нам в полном составе – отец Кейко оказался батиным ровесником, но отличался абсолютно лысой головой. По такому случаю он нарядился в костюм. Мама Кейко – темноволосая стройная (фигура подчеркивалась светлым платьем) японка под сорок. Сама Кейко надела черный юбочный костюм и накинула плащик сверху. Быстренько познакомились, обменялись комплиментами, и Кейко добавилась в пати.
В машине познакомили ее с Хирано‑сенсей. По пути к вертолету батя с энтузиазмом принялся расспрашивать Кейко:
– Скажи, Симидзу‑сан, мой сын когда‑нибудь доставлял тебе проблемы?
– Никогда, Одзава‑сан! – Ответила хорошая девочка и добавила: – В нашем классе все ребята хорошие, поэтому проблем не возникает вовсе!
Так‑то она даже и не врет. Батя удовлетворенно покивал и зашел с другой стороны:
– Симидзу‑сан, а какие у моего сына отношения с одноклассниками?
Меня спрашивай!
– У нас – очень дружный класс, и все ребята хорошо ладят! – Будто по методичке «как разговаривать со взрослыми» ответила Кейко.
Хирано‑сенсей едва слышно хихикнула. Милаха!
– А какие отношения у моего сына с учителями?
– Прости, что влезаю, уважаемый отец, но я пригласил Кейко весело провести время, так что не мог бы ты перестать допрашивать мою подругу?
Батя осекся, немного покраснел и извинился. Кейко на всякий случай тоже извинилась перед ним, и я решил воспользоваться возможностью, чтобы попытаться закрыть пробел в моих знаниях:
– У Хирано‑сенсей красный пояс! – Обратил я внимание Кейко на весело поблескивающую глазками будущую маму.
– Удивительно! Это же высший дан! – Не подвела староста.
– Не совсем. Еще есть одиннадцатый и двенадцатый – их присваивают за особые заслуги, – Поскромничала Хирано‑сенсей.
Вскоре мы доехали до вертолетной площадки, погрузились и взлетели. Из‑за шума поговорить толком не получалось, но мы с Кейко тыкали пальцами в иллюминатор, указывая друг другу на привлекшие внимание объекты.
Долетев до аэропорта, сразу же пересели в самолет – батя по‑прежнему идеально планирует поездки. В самолете отец с Хирано‑сенсей заняли кресла впереди нас. Теперь можно нормально поговорить.
– А кто эта жещина? – Первым делом поинтересовалась Кейко.
– Если все пройдет удачно – моя будущая мама! – Прошептал я в ответ.
– Так и подумала, – Кивнула довольная собой староста и заметила: – Она такая красивая!
– Бате жутко повезло. Надеюсь, он не подведет, – Вздохнул я.
– Кстати, а кем он работает?
– Начальник рекламного отдела "Хонды".
– Ничего себе! Неудивительно, что его катают на вертолете!
– А твои родители? У вас классный двор, кстати!
– Спасибо! – Улыбнулась комплименту Кейко, – Папа – очень хороший хирург! – Не без гордости поведала она, – Но если ему приходится лететь в вертолете, значит кому‑то очень плохо, – Вздохнула.
– Понимаю, – Вздохнул и я, – Что ж, должен признать, что я проиграл – твой отец несоизмеримо полезнее для общества, чем мой!
– Это так! – Не стала отрицать староста.
– Зато со мной хочет познакомиться сам основатель «Хонды»! – Похвастался я.
– Ничего себе! – Ожидаемо отреагировала Кейко, – А он что, еще живой?
– Тсс! – Напрягся я, глядя в спины сидящих впереди бати и Хирано‑сенсей и признался: – Я тоже удивился.
– Волнуешься?
– Конечно! Если я чем‑то ему не понравлюсь, он может передумать и не дать денег на фильм.
– Снимаешь новый фильм? – Ожидаемо заинтересовалась Кейко.
– Да, – Кивнул я, – Ты еще помнишь то кино про жестокого полицейского, на которое мы ходили?
– Помню, да.
– Его режиссер снимает фильм по моим «Звездным вратам».