— Все хорошо, она не вернулась, ее мать в трауре, — у второй голос был с хрипотцой, словно она на верфях всю жизнь проработала.
— Проследи, она не должна найти его, я воспользовалась самым древним артефактом, чтобы скрытое оставалось скрытым.
— Я отслежу, моя госпожа.
— Она не должна появиться на дне всех Ведьм, не она будет провозглашена следующей правительницей Королевства.
— Я поняла, моя госпожа, я сделаю все от меня зависящее, чтобы она не нашла искомое и не вернула…
— Очень, очень постарайся. Тогда мы выиграем борьбу с Аквадорскими, и я буду бороться за престол. Престол будет наш!
Ведьма так увлеклась, что не заметила, как ткань флёра сползла, обнажая незнакомку. Лишь в конце она вдруг опасливо оглянулась по сторонам и поправила флёр.
Она не заметила тень, что легла странными очертаниями на дорожку, выложенную булыжником. Эта тень мало напоминала ту, что ложилась на дорожку от кустов, освещенных яркой луной. Тень была угловатой и напоминала женщину в накидке с большим треугольным капюшоном, она колыхнулась и исчезла в кустах.
Через несколько часов в другом месте тоже две ведьмы встретились на башне главного замка.
— Под Аквадорских копают Вельдшейны, — тихо сказала одна из.
— Нам это на руку, пусть взбаламутят это болото, Аквадорские слишком близко подобрались к трону, тем более предсказание…
Вторая ведьма оглянулась по сторонам, словно проверяя, не подслушивает ли кто. Но в этот темный час на верху никого не было. Слуги боялись темноты, стража спала на сторожевых башнях, птицы и те спрятались в расщелинах стен. Они были одни.
— Мы можем поднять бунт.
— Это опасно.
— А кто нам сможет противостоять?
— Все так, моя Королева…
А где-то далеко от замка с его высокими стенами, в маленьком домике у окна плакала ведьма. Ее дочь не вернулась с испытания. Она пропала.
— Гертруда, не плачь, слезами горю не поможешь, — причитала служанка, что жила в доме с юных лет.
— Ах, Марфа, как же мне не плакать, я поверила в предсказание и дала разрешение на вручение ей золотого фамильяра. Если бы я только знала!
— Но ведь еще ничего не произошло, она может вернуться, — успокаивала свою хозяйку Марфа.
— Но прошло столько времени, приближается Ведьмин день, а ее до сих пор нет! Она должна была вернуться и представить свой золотой фамильяр. Иначе никто не изберет ее Королевой!
— Но ведь иногда Оракулы ошибаются.
— Нет, я верю этому предсказанию, в этот раз Оракул не ошибся!
— Вон месяц назад Оракул наколдовал моей тетке, что над ее полем прольется дождь. Она раньше всех убрала урожай. И что? Дождь пролился над полем соседа! — Марфа прикусила губу и сердито погрозила кому-то невидимому.
— Нет, в этот раз я сама видела в зеркале волшебного фонтана, как мою Амалию в золотом облачении ввели в чертоги, это не могло быть наваждением, — Гертруда задумалась, потом потрясла головой. — Нет, точно! Это не могло быть мороком! Морок бы я распознала.
Она встала и прошлась по дому. Зашла в комнату Амалии.
Там все было на своих местах. Большая кровать под зеленым пологом, укрытая мягким плюшевым пледом, кушетка в изножье, большой шкаф с нарядами ее доченьки, в углу стояла метла. Все было так, как оставила ее дочь.
И все ж что-то в этой комнате было не так.
Гертруда еще раз пробежалась глазами по предметам, потом опустилась на колени и заглянула под кровать.
Там что-то лежало. Что-то напоминающее куклу.
Она протянула руку и достала предмет. А когда увидела то, что лежала у нее на руке, чуть не уронила его.
Это была ритуальная кукла. Это был очень давний ритуал. Уже тысячелетия никто так не делал, потому что миром стали править ведьмы, а не колдуны. С колдунами давно было покончено.
И все ж кто-то воспользовался древней магией, пытаясь навредить ее дочери.
— Ой, ты бог ты мой, — пропищала Марфа, разглядывая древний артефакт.
— Марфа, дай мне медный котел, — спокойно произнесла Гертруда.
Служанка засуетилась, сбегала на кухню и принесла начищенный до блеска медный котел. Хозяйка же вынула из-за пояса ритуальный нож и вскрыла внутренности куклы, из нее в котел выпали: куриная лапка, пуговица от камзола Амалии, сердце животного и клубок перепутанных ниток, с воткнутой в него булавкой.
— Позови мне Изольду, — сказала Гертруда служанке.
Та опять засуетилась, натянула на себя плащ с огромным остроконечным капюшоном, деревянные башмаки и выбежала из дома. На соседней улице жила самая старая ведьма Королевства Орфей. Она уже плохо видела и слышала. Колдовала так, что получалось совсем не то, что изначально требовали ее посетители, к ней давно иссяк ручеек страждущих. Но она единственная, кто помнил древний культ Колдунов, с которым пришлось бороться ведьмам.