— Все правильно, но как? — Берта развела руками.
— Давай их свяжем и посадим в чулан до утра, — хмыкнула Кошка.
Утро настала быстро. Холодное зимнее солнце светило в окна, испуская солнечные зайчики. Амалия проснулась и потянулась в кресле. Спать так было неудобно, но и идти в спальню к Кристоферу она не могла. Сложно дышать миазмами, которые исходят от пьяного Эльфа.
Кошка отметила про себя, что Берта уже убрала тот бардак, что оставили гости Кристофера.
— И когда только успевает, — подумала Кошка. — Берта, пора подавать завтрак.
В кабинет проскользнула служанка, выставив на стол перед Кошкой блюда с нарезанной колбасой, ветчиной и мисочку с теплым молоком.
— Спасибо, Берта! — промурлыкала Кошка, облизываясь. — Как там поживают наши пленники?
— Хорошо поживают, ждут пробуждения хозяина, — ухмыльнулась Берта.
— Пусть ждут.
Кристофер соизволил встать только к обеду. Он был не в духе, у него болела голова и его мутило.
Но верная Кошка и служанка Берта быстро поставили его на ноги.
Уже через час Кристофер бодро вошел в кабинет, где его уже ждала Кошка.
— Ну, что будем делать со шпионами? — насмешливо спросила она его.
— К-ка-ка-ми шпионами, — испугался Кристофер.
— Теми, которые прикидываются твоими друзьями, Берта, введите осужденных, — тоном прокурора приказала Кошка.
Берта вволокла в кабинет пьянчугу и шпионку. Вид у них был ужасный. Их одежда в чулане превратилась в грязные тряпки. На их лицах были синяки, рот заткнут кляпом, а руки и ноги связаны.
Берта вынула кляп у девушки.
— Кристофер, — визгливо начала орать та. — Я так это дело не оставлю, тебя посадят вместе с твоими подельниками.
— Объясни, пожалуйста, вот это, — Берта показала той фотоаппарат. — Что ты делала с этой штукой в кабинете вчера?
— Луиза, ты занималась шпионажем, — воскликнул Кристофер.
— А как, по-твоему, я зарабатываю? — ехидно спросила Луиза.
— Господи, а я-то думал грешным делом, что ты хорошая, чистая девушка, — схватился за голову Кристофер.
— Ой, с паршивой овцы хоть шерсти клок, — повела плечиком девица.
— Ну, а этот? — Кристофер кивнул на своего собутыльника.
— А этот склонял тебя уничтожить твой проект, — спокойно сказала Берта и пнула пьянчугу.
— Но, но, но, — вдруг произнес тот. — Давайте без инсинуаций.
— А не ты разве вчера вещал Кристоферу, что он «бездарь», у него ничего не получится, — ткнула пальцем в пьянчугу Берта.
— Так он и есть бездарь, — осклабился тот. — Ты же пустышка, ничего не смог создать…
Пьянчуга еще что-то попытался проорать, но Кошка уже щёлкнула своими алмазными когтями.
— С сего дня ты не сможешь говорить плохо о ком либо. Хоть раз плохое слово вылетит из твоего рта, ты на всю жизнь станешь немым, — Кошка посмотрела на пьяницу своими зелеными глазами и дважды щёлкнула когтями, веер холодных искр вырвался из ее когтей и влетел в рот пьянчуги.
Девица испуганно посмотрела на Кошку.
— Ааааааааа, — вырвалось из ее рта. — Черти, ведьмы…
— Ты права, моя дорогая, — усмехнулась Кошка. — А ты с этого дня пойдешь работать в приют, будешь помогать бедным и сирым.
Кошка вновь щёлкнула когтями.
Девушка заорала и постаралась зажмуриться, но это ей не помогло.
— Вы забудете, что с вами тут произошло, — сказала Берта и махнула рукой.
— Боже, я живу с двумя ведьмами, — пробормотал Кристофер.
— Радуйся, Эльф, если бы не мы, то от твоего проекта и кусочка бы не осталось. А твои идеи были бы украдены, — зло проворчала Кошка.
Незваные гости были отпущены. Они ушли из дома Кристофера, забыв, как его зовут и дорогу к нему.
Их глаза казались стеклянными, а ноги заплетались.
На следующий день они не могли ясно рассказать, что с ними произошло, и где они были все это время.
Глава 23
Гертруда сидела возле жертвенного камня и думала, перебирая в уме все возможные варианты, как снять полог.
За ним мир казался серым: серые камни, пепельно-серый лес.
Взошло солнце, но небо по-прежнему было серовато-белым, а солнечный диск казался лишь ярко-серым блином на блеклом небе. Очнулась Марфа, и Гертруда кинулась к ней, стуча кулаками по поверхности полога. Но Марфа ее не видела. Она ошалело оглядывалась по сторонам, видимо ища ведьм, но Гертруду она не видела, а Изольда потерялась в лесу.
— Хозяйка, — жалобно позвала Марфа. — Где вы?
— Марфа, Марфа, я здесь, — билась Гертруда, как муха, попавшая на липкую ленту.
— Хозяйка, мне страшно, — бормотала Марфа.