Обвинения Дегтярёва оскорбили меня до глубины души, и я невольно повысила громкость, пытаясь придать больше веса собственным словам — однако Сергей Михайлович никак на это не отреагировал.
— Что, неужели и журналистам никаких материалов не передавали?
— Нет!
— Уверены? — он плавно поднялся, вперив в меня испытующий взгляд. — Может, рассказали свою историю кому-нибудь за чашкой кофе? В кафе или на встрече выпускников? Так, вскользь. Потому что к слову пришлось.
Тут я вспомнила про Катьку — и у меня засосало под ложечкой.
— Только подруге, — призналась, сглотнув.
— Она журналист?
— Нет! В смысле, да — но в данной ситуации это не имеет значения! Она бы никогда так со мной не поступила!
— Тогда кто?
И я замялась, судорожно прикидывая, чем мне грозит раскрытие роли Вадима в рождении Наины... По всему выходило, что ничем. Однако выложить этот козырь мне было не суждено.
— Запомните, ради денег и славы люди готовы пойти на всё, — назидательно обронил Сергей Михайлович, посчитав мои размышления за колебания ввиду отсутствия возражений. — Кстати, вашу подругу, часом, не Катей зовут?
— Как вы догадались? — я удивлённо вскинула голову.
— Предположил. Автор статьи — Катарина Ленц. Псевдоним, наверное. Но откуда-то же он должен был взяться.
— Это её настоящее имя.
— Вот оно как? Любопытно. И не страшно ей писать в открытую?.. Впрочем, неважно. Меня это не касается. Со своей подругой разбирайтесь сами. Ни мстить, ни вмешиваться я не собираюсь. Мне и так всё ясно... Кроме одного. О чём же вы хотели со мной поговорить, если не о своём предательстве?
— О нас, — выдала с облегчением.
Не думала, что он так быстро мне поверит! Да и за Катьку было немного боязно...
— О той ночи? — только и хмыкнул Дегтярёв, снова потеряв интерес к нашей беседе. — Предсказуемо. Но вы правы. Нам есть что обсудить. Боюсь, я поторопился перевести наши отношения на новый уровень. Сначала мне следовало узнать вас получше... Однако в тот момент мной двигал отнюдь не разум. Из-за чего у вас могло сложиться превратное впечатление о нашем ближайшем будущем. Поэтому давайте уточним сразу: разводиться я не собираюсь. Пока, по крайней мере. Простите, если своими действиями ввёл вас в заблуждение. Мне было очень хорошо. Возможно, как никогда прежде... Но повторять этот опыт я не намерен.
— И что теперь? Мне паковать вещи?.. — упавшим голосом спросила я.
Уж слишком безжизненной получилась речь Сергея Михайловича. Какой-то шаблонной. Что совсем не радовало.
— Необязательно. Вы можете остаться няней у Наины. Как мы и договаривались изначально. Или закончить работу с ней — и уехать. Выбор за вами. Но лично я против вас ничего не имею.
В последней фразе мне почудилась какая-то горечь — и сердце пустилось в пляс.
Дегтярёв не хотел задеть меня своим безразличием! Даже не испытывал ничего похожего! Он изображал его! Притом не ради необходимости дистанцирования, а чтобы меньше переживать из-за неизбежного расставания. Так сказать, заранее готовил себя к разочарованию. Ведь любая нормальная женщина в подобной ситуации предпочтёт уйти, громко хлопнув дверью. Вот только у меня была одна крошечная, но веская причина, чтобы поступить иначе.
— Я бы с удовольствием осталась. Но есть проблема. Которая, собственно, и привела меня сюда... Я беременна.
Естественно, первой реакцией Дегтярёва был шок. Окаменев, словно вмиг разучившись дышать, он переваривал эту новость секунд тридцать. Однако мне торопиться было некуда. И потому я терпеливо ждала, безропотно позволяя ему проникнуться всей важностью поданной информации.
Наконец, Сергей Михайлович отмер. Не глядя на меня, поднялся на ноги и медленно, как робот с заржавевшими шарнирами, повернулся ко мне. А у меня аж мурашки по спине побежали — так жутко выглядела его высокая фигура на фоне вышедшей из-за облака луны...
— Значит, Вадим всё-таки был прав на ваш счёт, — устало заключил он, с очевидной неохотой сфокусировавшись на мне. — Вы немногим лучше Марины. Вам нужен не я и не дети. Вам нужны лишь деньги и статус моей жены.
— Вы заблуждаетесь, — отрезала я.
С досадой, что не упомянула Вадима первой. Который явно успел наплести про меня невесть что. Но сейчас это уже не имело значения. Расскажи я о его роли в нашей истории раньше, со всеми подробностями, Дегтярёв, может, и прислушался бы к моим словам. А теперь это будет выглядеть жалким оправданием. Попыткой утянуть за собой на дно чем-то не угодившего бывшего.
Похоже, своему юристу он доверял больше, чем мне. Что было, в принципе, логично. Вот только надежды не внушало. И я решила бороться иначе.