Последняя фраза Катьки вызвала у меня нервный смех. Потому что я физически не могла куда-то уйти. Мне и до туалета добраться сил бы вряд ли хватило. По ощущениям меня словно каток переехал... Но спорить было бессмысленно. Вдобавок к моменту, когда я успокоилась, вновь обретя дар речи, Катя уже испарилась. А через пять минут в палату вошёл Сергей Михайлович — и с порога наткнулся на мой колючий взгляд.
— Вы не оставите нас одних? — помедлив секунду, он обратился к просочившейся следом Катьке.
— Да-да, конечно, — засуетилась она, умудрившись попутно выразительно мне подмигнуть. — Только ноутбук заберу.
И снова ускакала, бросив меня наедине с Дегтярёвым. Который застыл посреди комнаты и разговор заводить не торопился, продолжая смотреть на неподвижную дверь. Словно ждал, что та аккуратно приоткроется и в щели появится кончик чьего-то не в меру любопытного носа...
— Полагаете, Катя станет подслушивать? — спросила, первой не выдержав этой тягостной тишины.
— Нет. В коридоре стоит охрана. Они не позволят.
Дегтярёв обернулся, однако глаз на меня так и не поднял. Из чего я сделала вывод, что он испытывал чувство вины. И просто не знал, с чего начать разговор. И пускай мне его раскаяние было глубоко безразлично — не считая положительных эмоций удовлетворения, которые всё равно не могли ничего изменить — я всё же решила помочь Сергею Михайловичу. Чтобы он не изображал раскаявшуюся статую до скончания времён.
— Как девочки?
— Хорошо, — Дегтярёв чему-то мечтательно улыбнулся. — Наина пытается говорить. Всю дорогу бесконечно повторяла «мама», чем изрядно достала Александра... Они сейчас у вашей матери. Она отказалась ехать в особняк, заявив, что на своей территории справится лучше. Рисковая женщина. Вот так с ходу поверить на слово совершенно незнакомому человеку... Смело.
— Вы ей всё рассказали?! — меня прошиб ледяной пот.
— Она не оставила мне выбора, — усмехнулся Сергей Михайлович. И тотчас, видя, как я побледнела, добавил: — Не волнуйтесь, к вам у неё нет никаких претензий. Я убедил её, что молчание было моим условием при приёме на работу. Полная конфиденциальность, все дела... Принял, так сказать, весь удар на себя.
И у меня по телу разлилось умиротворяющее тепло.
Пожалуй, Катя была права. Дегтярёв — замечательный мужчина. Почти идеал. Особенно если опустить некоторые неприятные детали... Вот только моим он, увы, не был. По сути, Сергей Михайлович вообще не имел ко мне никакого отношения. И потому я в упор не понимала, чем вызвана вся эта забота.
— Но зачем вы это сделали? Защитили, хотя были совсем не обязаны?
— Мне показалось, у вас с матерью натянутые отношения. Иначе вы бы сразу поделились с ней своими подозрениями. Ещё до того, как собрались ко мне. Вот я и решил оградить вас от лишних переживаний. К чему тревожить и без того измученную беременную женщину?
И всё встало на свои места.
— Да. Действительно, — печально вздохнула я, вновь погрузившись в апатию. — Спасибо вам. Жаль, что теперь это всё уже неактуально.
— Почему? Актуально. Притом больше, чем когда-либо.
— Вы шутите?..
— Отнюдь. Один раз стресс уже вызвал у вас обильное кровотечение. К чему вам повторение?
— Но если ребёнка нет...
— С чего вы взяли? Да, угроза выкидыша существовала, но сейчас она устранена. Ситуация стабилизирована, плод не пострадал. И если в дальнейшем вы будете соблюдать все рекомендации врачей, то через семь месяцев родите здорового малыша... Кстати, насчёт родов, — не дав мне толком порадоваться, добавил Дегтярёв, наконец-то добравшись до сути. — Похоже, я напрасно сомневался в отцовстве. Мне следовало сразу принять это за правду. Ещё в обсерватории. В связи с чем я всей душой молю вас меня простить. За всё — за несдержанность, холодность и прочие неудобства. И очень надеюсь, что в будущем вы позволите мне участвовать в жизни сына...
— Сына? — прервав собеседника, переспросила я. — Вы уверены, что это будет мальчик?
— Да. Я это точно знаю.
И меня осенило:
— Вы сделали тест на родство! Без моего ведома!
— Потому что вы были несколько не в том состоянии, чтобы предоставить осознанное согласие на проведение данной процедуры. А уж письменное и подавно.
— То есть вы попросту воспользовались ситуацией? Понимая, что в норме я бы никогда не пошла на такой риск?