— Для начала — чтобы вы меня выслушали. Как обещано на вашем сайте. Иначе моя просьба будет звучать глупо и необоснованно.
— Хорошо, — Дегтярёв откинулся на спинку кресла и вызывающе скрестил руки на груди, всем своим видом показывая скептическое отношение к происходящему. — Говорите.
В ответ я гулко сглотнула, внезапно ощутив сильнейшую жажду — однако оттягивать неизбежное поисками воды не рискнула. Собеседник и так не горел желанием продолжать общение.
— Видела вчера ваше выступление по телевизору и обратила внимание на поразительное сходство вас с моей дочерью, — сообщила, чуточку приукрасив действительность. Чтобы не выглядеть совсем уж параноиком. — Заинтересовалась. Посмотрела в интернете фотографии вашей дочери, обнаружила перекрёстное сходство — и пришла к выводу, что их могли перепутать в роддоме. Тем более что, как выяснилось, рожали мы с вашей женой вместе…
— А можно ближе к делу? — не выдержав, вставил Дегтярёв. — Суть я уже понял, а время позднее. Меня семья ждёт. Итак. Что именно вам нужно?
Упрямствовать я не стала.
— Увидеться с дочерью.
— Для этого следует прежде доказать, что она ваша. А вы пока не предоставили никаких подтверждений.
— Если моих слов недостаточно, взгляните на последнюю фотографию. Вашей настоящей дочери. Увидите фамильные черты.
Однако мужчина даже не шелохнулся.
— На наркоманку вы вроде не похожи, — демонстративно смерив меня оценивающим взглядом, печально вздохнул он. — На сумасшедшую тоже. А вот на одинокую отчаявшуюся женщину — очень даже. Поэтому мой вам совет: оставьте попытку списать личную трагедию на внешние факторы. Не ищите причин, по которым ваш муж бросил вас с ребёнком. Это его не вернёт. Запомните — он просто хотел уйти. Давно. И радостно ухватился за первую же возможность. А не было бы её — нашёл бы другой повод. Позже. Ни вы, ни ваш ребёнок в этом не виноваты. Повлиять на его решение было вам всё равно не по силам. Так что отпустите, наконец, прошлое и начните жить в настоящем. И будет вам счастье.
Сверхъестественная проницательность Сергея Михайловича впечатляла. Признаться, я и понятия не имела, что у меня на лице столько всего написано! И довольно чётко, раз он сумел без труда по нему прочитать… Это ранило. Но я не позволила обиде захватить власть над разумом.
Успею ещё поплакать. Ночью. В подушку. Как всегда... А пока следовало доиграть эту партию.
— Я всего лишь хочу познакомиться с дочерью, — повторила с лёгкой хрипотцой в голосе. — Чтобы принимать хоть какое-то участие в её жизни...
— Она не ваша, — в тон мне откликнулся Дегтярёв. — И вашей быть не может. Осознайте это уже.
— Мне нужно в этом убедиться.
— Ваша встреча ничего не изменит.
Разговор зашёл в тупик.
— То есть вы отказываетесь выполнить мою просьбу? — я сделала последнюю попытку достучаться до собеседника.
— Категорически. Если пускать к себе домой всех подряд, добром это не закончится. Да и я уверен, что вы сами всё прекрасно понимаете...
Понимать-то я, может, и понимала. Вот только сдаваться не собиралась — и выкинула свой главный козырь.
— Тогда мне придётся обнародовать все имеющиеся у меня материалы.
Однако угроза на Сергея Михайловича не подействовала.
— Пойдёте в суд? — усмехнулся он.
— Обращусь в газету. И будет грандиозный скандал. Оно вам надо?
И Дегтярёв молниеносно помрачнел, в считаные секунды превратившись из приятного мужчины в опасного хищника... Что, как ни странно, лишь добавило ему очарования. Я даже залюбовалась. Хотя раньше подобные метаморфозы меня не привлекали, а отталкивали.
— Обращайтесь, — холодно процедил он. — И лучше сразу на телевидение. Мне бояться нечего. Жёлтая пресса не любит политиков и бизнесменов. Мы недостаточно известны для простого народа. Но если она всё-таки рискнёт влезть на чужую территорию, то не сумеет нанести моей репутации никакого вреда. Скорее, наоборот — моё имя станет на слуху, что не так уж и плохо. Ну а в серьёзные издания со своими спорными документами — вернее, без них — вы не пробьётесь при всём желании.
Увы. Этот выпад мне отразить было нечем. Разве что надавить ещё немного. В надежде, что Дегтярёв одумается — и уступит...
— Хорошо, — кивнула, подобравшись. — Вы сами напросились. Всего доброго.
И, круто развернувшись на каблуках, направилась к выходу... Но мои надежды оказались напрасны.
Сергей Михайлович меня не остановил. Не окликнул и не бросился мне наперерез, а позволил беспрепятственно покинуть его кабинет. Притом несолоно хлебавши.
***
Проводив девушку взглядом, мужчина вытащил из кармана смартфон и, набрав номер по памяти, приложил аппарат к уху: