Подхожу к столу и сажусь в кресло для посетителей, опуская коробку конфет на стол и нагло ухмыляясь, потому что вижу, как в глазах женщины появляется блеск азарта. Похоже, мы договоримся.
– И кто это у нас такой мерзавец? – хитро улыбаясь, спрашивает Анжела, немного качаясь в кресле.
– Антон Аверин, – представляюсь я.
– Хм, это о многом говорит, – усмехается она. – А поподробнее или будешь держать интригу, Антон Аверин?
– Да ну какая интрига, Анжелочка? На работу я к вам хочу. Говорят, вам водитель нужен, – двигаю конфеты в сторону женщины.
– Правильно говорят. А кто говорит-то, если не секрет? – она немного отъезжает в кресле и закидывает ногу на ногу.
– Секрет, – усмехаюсь в ответ.
– А резюме у вас есть? Документы?
– Документы есть. А резюме я вам и так расскажу. И давайте перейдём на «ты».
– Давай, Антошенька. Можно тебя так называть?
– Как хочешь, главное не в рифму.
Женщина сводит брови, соображая, видимо, подбирая рифмы, а потом начинает смеяться, запрокидывая голову.
– А ты мне нравишься. Машина есть? Нам нужен водитель с собственным транспортом.
– «БМВ Х5» подойдёт?
– Боюсь, мы тебе не подойдём. Зарплата небольшая, а машина у тебя дорогая в обслуживании.
– Не нужно переживать за мою машину. Меня все устраивает.
Плевал я на ее зарплату. Меня ждет более ценное вознаграждение.
– Ну, раз устраивает, то добро пожаловать? Не лихачишь на дорогах?
– Могу и аккуратно водить, – веду бровями. – Я за рулем почти с детства.
– Ну, хорошо, оставь копии документов Любочке, – кивает в сторону приемной. – И утром выходи на работу.
– Хорошо, спасибо, Анжела.
– Проставишься завтра коллективу, – подмигивает она. – Традиция у нас такая.
– Непременно.
Татьяна
Сквозь сон звучит песня Рианны, а это значит – мне пора вставать. Нащупываю на тумбе телефон, отключаю будильник, переворачиваюсь на спину, пытаясь проснуться, смотрю в потолок на новую люстру в виде свисающих цветов и понимаю, что она мне не нравится. Красивая, гармонично вписывается в наш интерьер, но мне не по душе. Слишком вычурно, но Захару нравится. Пусть будет.
Не могу проснуться, меня снова клонит в сон, закрываю глаза и морщусь, когда снова звучит песня Рианны. Давно пора сменить чертову музыку на будильнике, но рука не поднимается. Зачем я до сих пор бережно храню эти осколки прошлого?
Хватаю телефон, фокусирую взгляд и окончательно отключаю будильник. Откидываю телефон, поднимаюсь с кровати, поправляю маечку и шорты для сна и выхожу из спальни. Из кухни, как всегда, пахнет свежим кофе и сырниками. Заглядываю в комнату к дочке и усмехаюсь, когда вижу, как она усердно пытается натянуть на себя белые колготки и психует, когда не получается. Стягивает их и пытается снова.
– Привет, Нюся, – прохожу в комнату и сажусь напротив дочери на корточки. Мою девочку зовут Настя. Но она называет себя Нюсей. – Давай я помогу?
– Я сама! – зло надувает губы и выдёргивает из моих рук колготки. Она у нас пытается быть самостоятельной и отстаивает свои права, как может.
– Конечно сама, я просто немного помогу. – Дочь забавно выдыхает и сдается, позволяя мне надеть ей колготки. – Ты умывалась? Зубки чистила? – спрашиваю, подавая ей маечку, с которой она справляется сама.
– Да, – кивает Настя и деловито отбирает у меня платье, пытаясь его надеть, но не через голову, а через ноги.
– С папой?
– Неть, я сама!
У нас новый период, где теперь она все делает сама. Наша «дама» стремится к независимости. Не могу сдержать смех, когда вижу, как она сосредоточенно натягивает на себя платье и пытается справиться с пуговицами на груди, сдувает непослушную русую челку.
– Ладно, пошли завтракать, и я тебя заплету, – беру с полки разноцветные резиночки, заколочки и иду с дочерью на кухню.
Захар, как всегда с утра, собран и идеален. В голубой выглаженной рубашке с высоким воротом, серых брюках, стрелками которых, кажется, можно порезаться, а его пиджак висит на стуле.
Стол уже накрыт: кофе, сливки, сырники, сметана малиновый джем и питьевой йогурт с печеньем для Насти. Она мало ест с утра, но добирает рацион кашей в саду. Ей веселей есть со сверстниками наперегонки, чем с нами за столом.