– А что потом стало с пленниками? – поинтересовался Живцов.
– Мы привели их на свою территорию и принесли Марте в жертву… – Яна замолкла на пару секунд, выразительно глядя на слушателей. – Знаешь, мы все думали, что она с ними просто развлечётся, но… она их, как суккуба, выжала… под ноль… обоих… Ребята без сознания до са́мого вечера провалялись. А Марта устроила со всеми нами групповушку и снова из Тёмной Богини превратилась в Добрую Волшебницу.
– Влад-то к вам не пожаловал в тот день?
– Приходил, конечно. Как раз во время оргии. Но увидел, что мы с футкой кувыркаемся, и ушёл несолоно хлебавши.
Слава улыбнулся.
– Ясно. А на следующий день?
– Ох, там была знатная драчка, – подмигнула Яна. – Но о ней долго рассказывать, так что подробности в другой раз. Дело завершилось вничью, и всем нам было потом хреново. Хорошо, что Влад об этом не узнал. Он и сам пару дней восстанавливался, а ребятки его присмирели и на территорию нашу не совались.
– А почему плохо вам было? – спросила Мока.
– Ну, видишь ли, благословение Тёмной Богини – это не волшебство и не сила, берущаяся из ниоткуда. Марта использовала что-то вроде магического транквилизатора, временно разгоняющего нашу энергетику. А когда его действие заканчивалось, все мы валились с ног от усталости. Правда, у магии этой есть и полезный эффект. Она способствовала постепенному росту силы. Как бы это объяснить… Перегружаясь под действием "магических анаболиков", мы одновременно тренировали и свои "энергетические мышцы". Кроме того, вре́менная прокачка позволяла осваивать недоступные на нашем обычном уровне приёмы, а это тоже способствовало продвижению.
– А не вредно ли было таким "транквилизатором" пользоваться? – засомневался Слава.
– Так это ж не химия, а энергия футок. Если не злоупотреблять и давать организму отдых, то не вредно совсем. За пару месяцев тренировок вся наша команда повысилась в классе. "Бэшки" поднялись до "Ашек", а "Ашки" получили ранги. Я стала ангелом, а Вика – ведьмой. Ещё несколько девчонок – суккубками и тёмными жрицами. Ну а Ника, тренируясь особенно рьяно и фанатично, стала са́мой сильной из нас и в итоге возглавила женскую фракцию. В общем, мы обрели реальную силу и к нам стали присоединяться другие девчонки. Вот так и… появился культ Тёмной Богини.
– Да-а-а, интересный рассказ, – с впечатлением в голосе признал Слава.
Яна посмотрела на часы, и на лице её возникла озабоченность.
– Пойдёмте скорее на кухню, – предложила она. – А то через пятнадцать минут уже возвращаться надо будет. Успеешь хоть с Олегом переговорить?
– Пятнадцати минут нам хватит, – заверил Живцов. – Так что всё нормально. Куда идти?
– О! Я помню это место! – обрадовалась Мока. – Нам в ту сторону по коридору, – добавила она, указывая направо. – Правильно, Яночка?
– Всё верно. Пойдём.
* * *
Кухня выглядела именно как кухня. Состояла из парочки помещений с плитами, больши́ми холодильниками и разделочными столами. Имелась там и морозильная камера, которая, со слов Моки, была размером с небольшую комнату, и в ней при температуре ниже нуля хранились замороженные съестные запасы.
Едва гости вошли на кухню, черноволосый юноша, который там работал и нарезал овощи, заметил их и замер с лёгким испугом в глазах, переводя взгляд с Моки на Славу и обратно.
– Здорово, Блинчик, – приветливо обратилась к нему Яна. – Можешь выйти с нами наружу? Поговорить надо.
Парень неуверенно посмотрел на стол, где лежали резаные овощи, положил нож и вытер руки о халат. Пото́м направился к посетителям.
– Только если недолго… – тихо сказал он. – У меня работа.
Олег оказался брюнетом с не просто тёмным, а именно с чёрным цветом волос. Брови его на фоне светлой кожи выглядели контрастно чёрными и словно подкрашенными. Правда, в длинной чёлке проглядывались маленькие русоватые прядки, и природа их была Славе не очень понятна. То ли выцвели волосы на солнце, то ли парень этот когда-то мелированием баловался. Глаза́ у Олега поражали необычным синим цветом. Не голубым, а именно синим, под цвет волос Моки, а также ткани, которую та производила. Разглядывая юношу, Живцов подумал, что, возможно, тот понравился его цукумогами в первую очередь цветом своих глаз.
Олег был не высокого роста, примерно под метр шестьдесят пять, и выглядел очень юным. У Славы даже сомнения возникли, что парню исполнилось уже шестнадцать лет. Одет он был в серую рубашку и тёмные брюки, которые проглядывали через расстёгнутый поварской халат белого цвета.
– Слушаю, – сказал юноша, когда все они вышли в коридор и встали немного в стороне от дверей, чтобы не загораживать проход.