— Расскажите мне о дне накануне похищения. Все было как всегда?
— Не совсем понимаю, что именно вас интересует, Лев Иванович. Чем конкретно я занималась весь день?
— Не только вы лично. Как прошел день вашей семьи? Утром проснулись…
— Проснулись рано, как обычно. Володе нужно было на работу, сыну в вуз, он студент МГИМО, а Оля в колледж собиралась. Галина, наша горничная, подала завтрак.
— У вас есть прислуга?
— Горничная Галина и повар Егор, — кивнула Елена. — Они приходящие сотрудники. Если это обычный будний день, оба уходят около семи.
— Понятно, пожалуйста, продолжайте.
— Потом все разъехались кто куда. Я отдала распоряжение повару насчет ужина, и мы с ним обсудили список необходимых покупок. Галина занималась уборкой. А у меня была запись в салон: маникюр и массаж.
— Сколько времени вы отсутствовали?
— Примерно часа четыре.
— Так долго?
— Да, после посещения салона мы встречались с подругой Лизой Митрофановой.
— Женой ресторатора Олега Митрофанова?
— Да, вы знакомы?
— Несколько раз встречались, — кивнул Гуров. Он счел лишним пояснять, что с четой Митрофановых была знакома его жена Мария. И они мельком виделись на парочке культурных мероприятий, которые его супруга, как подающая надежды актриса, считала своим долгом периодически посещать.
— Мы с Лизой пообедали в кафе, — тем временем продолжала Копылова, — немного поболтали. Потом я отправилась домой. Дома читала и смотрела передачу о театре.
— Снова вынужден вас прервать. Слуги имеют обыкновение докладывать вам, как прошел день?
— В смысле? Поминутно отчитываться, что они делали? Нет, конечно! И Галя, и Егор работают в нашей семье давно. Мы ими довольны и полностью доверяем. Да я и сама знаю, чем они занимались. Галя делала уборку, в некоторых комнатах — генеральную. Егор съездил за продуктами. Приготовил холодные мясные закуски, дети любят иногда парочку бутербродов перехватить, потом готовил ужин.
— Вы не совсем правильно поняли мой вопрос. Если случится нетипичное, но незначительное событие, горничная о нем доложит? Например, приезжали пожарные, заявили, что на ваш адрес был вызов, оказавшийся ложным. Или заходил газовщик, потребовал провести его на кухню, чтобы проверить тягу в вентиляции.
— Честно говоря, я затрудняюсь ответить. Мне Галя в тот день ничего не говорила. Вам, наверное, нужно с ней самой пообщаться.
— Хорошо, пожалуй, так и сделаю. А сейчас давайте продолжим.
— Сначала приехала Оля. Приняла душ, переоделась, хватанула что-то из еды прямо на кухне и уехала на занятия живописью и английским. Я попыталась ей попенять. Нас с мужем раздражает ее манера хватать куски пищи набегу, для этого есть столовая. Она сказала что-то вроде: «Мамулечка, не бурчи», поцеловала меня в щеку и убежала. Потом приехал Рома, а через пару часов, нет, часа через три, вернулась Оля. Муж к тому времени позвонил, предупредил, что задерживается и к ужину приехать не успеет. В таких случаях Егор оставляет ужин для Владимира в термопосуде. Я сходила на кухню отдать распоряжения. Потом мы с детьми поужинали. И все разошлись по своим комнатам. Я ждала мужа, вечером перед сном зашла к Оле.
— Какой вам показалась дочь?
— Ласковой, веселой. Все как обычно. Песенку какую-то напевала и готовила мольберт, собиралась на следующий день выехать на этюды, если погода позволит. Я пожелала ей спокойной ночи, поцеловала и ушла в свою комнату. А утром мы обнаружили, что дочери нет.
— Погодите, вы пропустили ночь.
— Рассказывать в подробностях? — растерялась женщина. — Каких? Мы ведь спали.
— Меня интересует все странное и необычное. Но поскольку вам событие может показаться незначительным, а тем не менее быть важным, пожалуйста, детально. Но, разумеется, без лишних подробностей.
— Хорошо. Я дождалась мужа, сама подала ему ужин, горничная к тому времени домой ушла. Мы отправились спать, ну и через какое-то время я уснула.
— Спите чутко?
— Да, реагирую буквально на малейший шорох в комнате, даже если кто-то осторожно откроет дверь, я проснусь.
— И как вы спали в ту ночь?
— Довольно крепко. Ни разу не просыпалась. Говорят, материнское сердце чувствует приближение большой беды! А у меня было совершенно спокойно на душе, ни малейшего предчувствия! Лев Иванович, неужели это означает, что я плохая мать? — выкрикнула Елена, заламывая руки.