И вид, открывшийся на самом верху, стоил наших усилий по преодолению малодушной дрожи. Безмятежно отдыхающие на пляже уже величиной с муравья, даже меньше. И их проблемы (где здесь столовая подешевле?) и интересы (хочу непременно шоколадный загар!) такие же! Глупые, зачем они осторожничают и часами копошатся на берегу?
Зато какой простор открылся нашим изумлённым взорам! Кто-то незримый колышет серебристо-голубую скатерть моря. Карабкайтесь сюда! Свежий ветер с острым запахом йода и соли! Ширь воздушного и морского океана, пронизанного солнцем! Недосягаемый, зовущий в путь самых смелых и отчаянных, бесконечно далёкий и манящий горизонт. Это мгновение острого счастья не забыть никому.
Так, наверно, и устроена вся человеческая жизнь: любое восхождение, пусть даже самое маленькое, обязательно открывает какие-то новые горизонты, меняет устоявшийся, привычный взгляд на вещи. Ничто не абсолютно, но всё относительно. Приходит понимание, что многое из того, что вначале кажется непосильным и недоступным, оказывается, достижимо. И радость буквально распирает человека. Не хватает только крыльев, чтобы, взмахнув ими, взвиться в лазурь небесной выси. Наивно? В самый раз! Когда же полетать, как не в молодости?! Окропив крылья брызгами морской воды, взвиться к высотам горных вершин.
А таинственная южная ночь, звёздным шатром накрывшая раскалённую от дневного жара землю, словно обещание предстоящей встречи с невиданными созвездиями южных широт, от которых не оторвать глаз. И до самого отправления, даже по возвращении домой, ни одного дождя. Их я тоже в далёком краю больше не увижу. Ни одного.
И выцветшее от зноя августовское небо, словно поднявшись выше, стало просторнее, свободнее и светлее. Словно чуть усталее от летних трудов и хлопот и кажется грустнее яркого и радостного неба июля. Совсем как мы перед расставанием.
Августовское небо – это прощание с щедрым теплом лета, беспечностью вольной жизни. Это конец школьных и студенческих каникул, долгожданных летних отпусков, напоминание о скоротечности неумолимого времени, о необходимости вернуться к своим будничным трудам и заботам. Праздник жизни заканчивается! Торопитесь, люди, чтобы потом вспоминать его события унылой и хмурой порой, которая не за горами, а уже у самого порога. Но моральной компенсацией станет предстоящая встреча друзей или сотрудников и возможность до последней капли излить душу в рассказе, неизменно начинающемся со слов: «А я вот этим летом…». А школьные сочинения «Как я провёл это лето» попросту стали классикой жанра!
Кому расскажу теперь об этом я? И, главное, как сложится сама жизнь на новом месте? Ответы на эти вопросы я пока не знаю, однако активно готовлюсь к новому периоду жизни, для начала собирая чемоданы в дорогу со всем необходимым. Его же оказывается непривычно много: кроме всего прочего, одеяло, подушка, электрическая плитка, посуда и даже валенки – всё в точности так, как советовала боевая подруга Татьяна Тюкачёва.
Прощание славянки
И вот день отъезда. Почему-то он всегда приходился на 19 августа – день праздника, именуемого у православных как Яблочный Спас. Праздник преображения жизни, прощания с летом. Красивый, с краснобокими яблоками! Однако, несмотря на мои неимоверные ежегодные старания перетащить кусочек среднерусского лета в знойную пустыню, не многим из них было суждено сохраниться в целости и сохранности за пять суток пути и труда. Да, и труда! Официально считалось, что, сев в поезд Москва – Улан-Батор, мы уже приступали к работе. И жизнь действительно преображалась.
Все отправления были похожи одно на другое. По-иному и не могло быть: всё было, как обычно, во все годы существования этого железнодорожного маршрута, очень востребованного у советских граждан. Просто очень! Ярославский вокзал в Москве не самый крупный, но в определённое время на нём начиналось необычайное оживление, похожее на настоящее столпотворение. Люди опытные и заинтересованные (это я про носильщиков) знали причину: скоро начнётся посадка на скорый поезд Москва – Улан-Батор. Спешно, одно за другим, подъезжают такси. Носильщики просто нарасхват: вещей у пассажиров целые горы.
За ними не видно ни толкающего тележку и отчаянно маневрирующего среди толпы вспотевшего работягу-носильщика, ни самого запыхавшегося хозяина, едва поспевающего за грузом. Зычные предостерегающие окрики: «Поберегись!». Нетерпеливые требования: «Дорогу! Дорогу!» И такая картина на каждом шагу. Причём приличные чемоданы встречаются редко. Всё больше огромные коробки, тюки (привет вам, будущие челночники!). Нет дела до внешнего вида, лишь бы всё необходимое уместилось.