Мне опять странно. Не понимаю себя, своего самочувствия, в котором тревога и радость. Комплексы снова.
Он уезжает в страну моей мечты. По телефону он такой невнятный, и я снова не знаю, где в нем настоящее. Не хочу быть очередной. Не хочу быть мгновением, я хочу осознать себя настоящей ценностью.
В любом случае будет так, как я захочу.
Едем в Казань. Как много грубых, тупых лиц. Плебейство воцарилось в жизни.
5.08. Что для меня важное: самой определиться, что важнее в жизни, чем вообще жить и как оформить эту кашу мыслей и чувств в дневниковую или стихотворную форму. Учеба, карьера, личная жизнь, поэзия? Пока поэзия стоит совершенно особенно.
6.08. Моя жизнь полна судьбоносных случайностей. Я уже не удивляюсь. Но все-таки не могу не бояться.
Вот облом с вероятной квартирой. Ерунда. Я не сомневаюсь, что буду жить в Москве. И не в общаге. Может быть, будет что-то не так, не совсем по-моему, но по большому счету, все будет. Эта беспричинная глухая уверенность есть.
Не хочу ни от кого зависеть. План-минимум на сегодняшний день – поступление – выполнен. Следующая ступенька – все-таки квартира. Раньше я думала – работа, но учиться и работать одновременно я не потяну.
Все будет, как будет.
8.08. Сл. уехал в Эдинбург. Я опять одна. Мне странно. Я сигаретой прижигаю звездные откровения. А луна освободилась от солнечных невзгод.
Буду жить своей жизнью. Не вспоминать его вряд ли получится. Пустота снова во мне. За радостью – грусть. Но это даже к лучшему, мне почему-то кажется. Мне вообще кажется, что будет ЧТО-ТО. Опять сонм предчувствий, порывов, мечтаний. Я опять ломаюсь, меняюсь, страдаю. Болею своей душой, ее бездонностью и жаждой. И я радуюсь. Странность во мне и вовне. Жажда огромности. Биография души и биография жизни. Не всегда они совпадают. Первая – важнее.
Я спокойна. Я отдыхаю.
19.08. Я навсегда запомню этот день. Я ненавижу политику, но как не думать об этом, когда наша страна опять подверглась чудовищным нападкам старых маразматиков. Я ненавижу политику, но я не могу спокойно наблюдать, как по любимому городу запросто разъезжают танки, идут войска и люди с отчаянными глазами строят баррикады и клянутся защитить свободу. И может пролиться кровь.
Господи, в какой опасности страна! Чудовищно! Полный произвол и беззаконие, а потом вспоминаешь, где ты живешь, и понимаешь, что здесь возможно все.
Я ревела, когда слышала эту безнадежную тупость указов, я стонала от бессилия, когда видела танки, войска, войска, войска, броневики на улицах Москвы, я истерично смеялась, когда видела этих образин, эти застывшие, бесконечно мерзкие физиономии, слышала угрозы и еще раз убеждалась, как все эти люди, претендующие на безраздельное и абсолютное управление нашей могучей страной, невыносимо, до безобразия, безнадежно тупы. Мне хотелось быть вместе с замечательными ребятами на баррикадах. Я ненавижу политику. Если я начну заниматься этим, что-то безвозвратно изменится, необратимо что-то произойдет и просто меня такой уже не будет. Но я так люблю Россию. Мне больно за нее и всех людей. Мне страшно, что как будто захлопнулась за спиной клетка. Никто и подумать не успел. Я болею от безнадежности. Возможность всего, что угодно, даже самого ужасного – гибели. Может, я преувеличиваю? Я кидаюсь от одной крайности к другой. Я просто боюсь за себя, за близких, за родину. Горби тоже жалко. Сейчас, как никогда понимаешь, как он был нужен, пусть не идеал.
Я люблю Россию!
Я ненавижу политику!
31.08. Вот я снова в городе моего сердца. Сегодня увезли меня на «скорой» в больницу с приступом аппендицита. Чуть на операцию не уговорили. Но, Господи, как не вовремя! Мне непременно хочется завтра быть у университета. Может быть, снова (в который раз?) пронесет? Дай Бог! Пока приехали в квартиру семьи внучки В.А., уехавшей в Америку. Завтра-послезавтра мама должна решить финанс. вопросы с дочерью В.А. насчет этой квартиры. Хотелось бы, конечно, здесь жить.
Интересно, какой из меня театральный критик? За это время начиталась театральных журналов. Мне, в общем-то, нравится атмосфера театральных новинок, ежедневных спектаклей, богемных разборок и скандалов и творчества. Главное – творчества, которую я там почувствовала. Все это близко мне, я думаю. И не толь-
ко внешне. Я обожаю осуществляться изяществом, изяществом мысли и жеста, строчек и взглядов, отточенностью как остроумия, так и манер. Я жажду этого. Но… – бесконечное множество «но». Хотя терпеть не могу жаловаться. Не мои правила.
8.09. Только что вернулась с вокзала. Провожала мамочку. Боже, до чего я небрежна бываю с ней. И понимаю это всегда, когда ее рядом нет. Тоска такая бездонная. Бесконечная. Одна. Независимая. А ей каково? Я понимаю, рано или поздно это должно было произойти. Самостоятельную жизнь начинать необходимо. У меня последнее время был довольно благополучный период. А сейчас сердце сжимается и поскуливает брошенным замерзшим щенком. До чего я мерзкая. Я всегда на ней срываю злобу. Ругаю себя, обещаю не делать так. И все равно пакостничаю. Она меня так любит. Она всю себя отдает. Я – просто дрянь. Она меня выше, чище. Вот и сейчас, сижу, расписываю тут, плачу. А чтобы просто неделю не конфликтовать и взять все по дому хозяйство, тут нет меня. Я презираю себя в такие моменты. Но жить приходится дальше. И нужно быть крутой и самостоятельной. Со стороны выглядело заманчиво: престижный вуз, своя квартира, независимость. А как же все сложнее, противоречивее. Как бесконечно неуютно в пустой квартире. А ей каково? У меня будущее. Я не хочу никого, я хочу с ней быть. Хоть понимаю, глупости говорю. Против судьбы не выступишь. Грустно. Но нужно выдержать. Мамочка, люблю тебя. Сколько мне можно быть гнусью. Я должна состояться. Единственное. Чтобы иметь многое, нужно выкладываться и добиваться. Чтобы была возможность жить вместе, нужно быть. Твержу себе. Заставляю поверить. Не хочу никого. Пусть одна. Как она. Я заслужила одиночество.
9.09. Убита своей тупостью и закомплексованностью. Люди у нас подобрались способные и более раскованные. Впрочем, обычность умеет притворяться и прихорашиваться. И может даже сойти за аристократку. А впрочем, может, действительно, они – особенные? А я – однодневка? Но почему же эта глухая уверенность не пропадает?
Сегодня было первое занятие с К. Он, как всегда, самоуверен и напыщен. Не понравилось. А объяснить толком не могу. Вроде и атмосфера (будто бы) раскрепощенная – говори, что хочешь, и он сам резюмирует здорово, выкладки теоретические неслабые, ловит на слове, удачно доказывает, вроде действительно учишься дискутировать, себя держать, узнаешь новое, интересное, и время быстро летит. А что-то не то. Не нравится. И где та ниточка, то главное, что вызывает неприятие и даже неприязнь? Его безапелляционный тон? Его нарочитые реплики-комментарии? Его позиция, когда он слушает, но не слышит? И не желает принять позицию другого, я чувствую. Хотя на словах, внешне призывает к дискуссии, но доказывает обратное. С другой стороны, любой преподаватель будет стремиться убедить своих учеников в своей правоте, в верности своей позиции. Это естественно. В чем же дело? Мои личные антипатии? Мои комплексы, когда я боюсь, что не смогу выразить свою мысль, внутренне зажимаюсь? Когда – есть многое, что хотелось бы сказать, а смелости и уверенности не хватает. В обществе взрослых умных людей я часто могу вести себя, держаться на равных, говорю, как умею, и иногда произвожу неплохое впечатление. Даже на собеседовании. Ведь понравилась же я им тогда. А сейчас? Комплексы. Страх.