Это значило, что он знал историю моего отца и матери.
— Да, — сказала я. Я протянула руку, чтобы открыть дверь, но он взял меня за предплечье и потянул к себе.
— Я знаю твое имя, твой домашний номер уже у меня в сотовом. И я звоню тебе прямо сейчас, — потом он наклонился и поцеловал меня.
На протяжении многих дней я отталкивала мысли о нём, приказывая себе ничего не чувствовать. Мои усилия рассыпались вдребезги прямо в машине. Я обвила его руками и целовала его в ответ до тех пор, пока не перестала дышать. Я думаю, единственной причиной, по которой я остановилась, был внезапный страх, что моя бабушка может смотреть в окно. Я не хотела, чтобы она вышла из дома и ударила Гранта Библией.
Грант отпустил меня и открыл свою дверь.
— Пойдем, ты кое-что должна увидеть.
Я выбралась из машины и последовала за ним через двор, не смотря на то, что не имела представления, о чем он говорит.
Он остановился на крыльце и ждал, что я открою дверь. Сделав это, я услышала смех внутри. Мамин смех. Я зашла и Грант последовал за мной. Мои мать и отец сидели рядом друг с другом на диване в гостиной и на их коленях был разложен семейный альбом.
Бабули не было поблизости, хотя взглянув в коридор я увидела, что её дверь была закрыта. Из её комнаты доносилась музыка. Мне было интересно, как мам убедила её, что ей нужно уединение.
Мама посмотрела на меня с улыбкой на губах.
— А, хорошо, Лекси дома. Я показываю Алексу твои фотографии.
— Мне нравится та, где ты в ботинках, — он указал на фотографию, где мне было около двух лет и я была только в ковбойских ботинках и подгузнике. — Если мода у тебя в крови, то ошибиться невозможно.
Мама сказала:
— Она не надевала никаких других туфель до тех пор, пока не пошла в детский сад.
Он рассмеялся:
— Моя девочка.
Я наконец-то преодолела шок от того, что увидела его в своей гостиной и сообщила очевидное:
— Ты здесь.
Он встал и быстро обнял меня.
— Мне с твоей матерью нужно было много обсудить, я подумал, что лучше сделать это лично, — его взгляд перешел на Гранта. — Алексия учится только на отлично с шестого класса. Я только что видел её табель.
Грант подтолкнул мою руку.
— Я впечатлён.
— И Лекси ездила на региональную научную ярмарку со своим проектом в прошлом году, — добавила мама. — У меня есть фотографии.
Я послала её вымученную улыбку:
— Ты не обязана их ему показывать.
— Но я хочу, — сказал мой отец и снова сел на диван. Мама подошла к полке и вытащила другой фотоальбом. Она пролистала его, потом положила на колени. — Вот она с лентой.
Грант кивнул.
— Я определенно хочу твоей помощи, когда буду завоевывать мир.
Мой отец посмотрел на меня и похлопал по карману рубашки.
— У меня для тебя кое-что есть. Так я хочу тебе сказать, что хочу всё компенсировать.
Это было глупо, но в ту секунду я ожидала, что он вытащит лошадь. Вместо этого он подал мне прямоугольную коробочку и листок бумаги. Я открыла её и обнаружила рубиновый кулон в форме сердца, окруженный маленькими бриллиантами. Я повернула его к свету и на поверхности затанцевали искры. У меня перехватило дыхание.
— Я подумал, что у тебя должно быть коле, которое я выбрал для тебя, — сказал он. — Тебе нравится?
Я взглянула на маму, чтобы убедиться, что она одобряет это, и тогда заметила, что на ней тоже новое колье. На нем был ряд рубинов, увеличивающихся к центральному камню.
И она волновалась о том, что это обеспокоит меня.
— Оно прекрасно, — я вынула колье из коробки и Грант помог мне надеть его. Потом я посмотрела на лист бумаги.
— Это билеты для тебя и твоей семьи, чтобы вы могли посетить Калифорнию, -сказал мой отец.
Мама сказала:
— У него там ранчо. Тебе там понравится, — в её голосе было столько рвения, что я поняла, как она хочет поехать. — У него есть лошади, — подчеркнула она.
— Лошади это ничто, — сказал мой отец. — Это рядом с Грантом.
Он подмигнул мне, потом повернулся к моей матери.
— Лошади привлекают девочек лет до пятнадцати. После этого нужны парни. Поэтому я привез его с собой.
Грант положил руку мне на спину и улыбнулся.
— Скажи, что ты приедешь.
— Мы приедем, — сказала я.
Мой отец повернулся к моей матери:
— Видишь? — и они оба рассмеялись.
Я повернулась к Гранту спросить, сколько он планирует оставаться в Моргантауне, и тогда увидела Кари и бабулю, выходящих из её комнаты.
— Кари! — закричала я.
Она прошла по коридору так элегантно, как будто была не у меня дома, а у себя.